Вкус жизни
Где-то внизу загремело, отдалось музыкальным звуком, словно уронили рояль или, по меньшей мере, контрабас. Рояль или контрабас? Он с трудом разлепил глаза и повернулся на бок, обнаружив, что соседняя подушка пуста.
«Ну и куда ее унесло? Куда ушла?». Измятая пачка сигарет на столике пуста. Зазвенел и разбился упавший бокал – он нечаянно задел его, выругался и заснул, уткнувшись в подушку, еще хранившую аромат ее духов. Разбудил его звонок мобильника. В попытках добраться до источника звука он наступил на осколок бокала, выругался, запрыгал, разгребая ворох одежды, сваленной на кресло. Телефон, в конце концов обнаруженный на полу, затих в тот момент, когда он, так и не поняв, кто звонит, нажал на какую-то кнопку. Он допрыгал до кухни и чудом нашел в шкафу пластинку лейкопластыря. С пятки на пол капала кровь. Остановив кровотечение и кое-как заклеив порез на пятке, он проверил содержимое стоящих на столе бутылок из-под пива, но ни одна не выдала ни капли. Пришлось довольствоваться водой из чайника. Внизу еще раз упал рояль или контрабас, жалобно брякнув музыкальной частью, послышался страстный женский голос, по всей видимости, упрекающий виновника концерта. В мойке обнаружилась горка из трех имеющихся в наличии тарелок, в холодильнике – остатки пиццы, а в бутылке Асти Мартини – грамм сто освежающей жидкости. Он осушил бутылку из горлышка, с наслаждением вздохнул и, порывшись в стенном шкафу, нашел пачку с тремя! спасительными сигаретами. Вернувшись в комнату, отыскал в груде одежды джинсы и помятую рубашку в пятнах от шампанского, неудачно открытого вчера... кажется, это было уже в 2011-м. Одевшись, потянул створку окна – по стеклу побежали, отражаясь на стенах полосы солнечных лучей. Морозный воздух и гулкая тишина новогоднего утра потекли в комнату. «Где она? Когда ушла? Почему не слышал?» Сгорающая в руке сигарета обожгла пальцы. Он закрыл раму и, обойдя осколки бокала, рухнул на кровать, лицом в подушку, вдыхая едва ощутимый аромат. Стерва... Она толкнула дверь подъезда и зажмурилась от необычной белизны снега, отразившей невесть откуда упавшие солнечные лучи. Только в новогоднюю ночь снег мог остаться столь незамутненным. Больно стучало в висках от бессонной ночи и шампанского. Сколько она выпила вчера? Она застегнула пуговицы в спешке накинутой дубленки, поправила шапочку и поежилась, щурясь от солнца. Задрав голову, попыталась определить окно его однокомнатной, седьмой этаж, налево от лифта. И даже не проснулся. Улыбнулась, вспомнив, как выбиралась из постели, искала свое платье, вечернее, между прочим, специально приобретенное для встречи нового года, синее, с золотистыми пайетками. Правда, платье было предназначено для другого, не для этого негодяя. Ну и кавардак же у него в квартире! У негодяя, с каким-то удовольствием подумала она и, подхватив подол платья, побежала по занесенной снегом дорожке, ведущей от подъезда. Лихое приключение закончено, но как все объяснить Г.П.? Неважно – она даже махнула рукой – словно отвечая самой себе. Ей удалось поймать такси, и через час, в уютном халате и пушистых тапочках она пила кофе из маленькой кофейной чашки, устроившись на мягком кухонном диванчике. С экрана телевизора заливался вездесущий певец, глядя томными черными глазами прямо в сердечное нутро своих поклонниц. Она поставила чашку, зевнула, нажала на кнопку дистанционки, не дав парню допеть. Спать, спать, спать. Запах кофе, боль в висках, синий пламень брошенного на кресло платья. Повесить на плечики в шкаф? Груда одежды на потертом кресле, запах сигаретного дыма, хлопок пробки, вылетающей из бутылки. Темные глаза и щекочущая ее щеку щетина. Негодяй...
* * *
декабрь, 2010 г.
Copyright © 2010 Ольга Болгова
Вернуться
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено
|
