графика Ольги Болговой

Творческие забавы

Ольга Болгова

Записки совы

      Глава I

    − Ой, девки, хорошо с вами... – говорит Настя, моя вечная подруга, с которой мы старательно ссоримся и миримся вот уже лет двадцать пять, потому что именно так долго мы с ней и дружим. Наше знакомство состоялось во дворе, где Настенька попыталась утвердить свое право стать королевой местной песочницы путем демонстрации платья с какими-то умопомрачительными оборочками и шикарного нового ярко-зеленого совка в придачу, подцепив им песчаный куличик, который я только что старательно соорудила посреди упомянутой песочницы. Я, как утверждают свидетели в лице Настиной мамы и моей старшей сестры, отреагировала весьма решительно, высыпав ведерко с песком на аккуратно причесанную голову нахальной претендентки на первенство.
    Лиля согласно кивает, улыбается, ставит бокал с недопитым вином на стол и заправляет за ухо упорно падающую на лицо прядь иссиня-черных волос. С Лилей мы знакомы со школы. Она появилась в нашем девятом и стала моей соседкой по парте после того, как мы в очередной раз в пух и прах разругались с Настей уже не помню по какой причине. Тихая худенькая Лиля – полная противоположность бурной толстушке Насте, и обе они, как я подозреваю, полные противоположности мне, невзрачной шатенке с неустойчивым характером. Как мы втроем умудряемся дружить столько лет, уму непостижимо! Было время. когда мы почти не расставались, мы знаем в подробностях и жизненные, и любовные истории друг друга. Сейчас мы встречаемся не так часто и больше общаемся по телефону, а собираемся вместе только по поводам. Сегодня повод оказался достаточно серьезным – мы празднуем мой... развод.
    − Сидим мы, конечно, хорошо, но я, как женщина восточная, – говорит Лиля, снова берясь за тонкую ножку бокала, – не могу одобрить твой шаг, Сашка. Понятно, что-то у вас не заладилось, но когда я вспоминаю вас с Алексеем пять лет назад...
    − И не вспоминай! – бурно вступает Настя. – Я, как женщина славянская, терпеть не могу, когда мужики не могут постоять за себя! Рохляки, распустят сопли...
    − Это кто, Алешка, что ли, распустил сопли? – спрашивает Лиля, бросая на меня вопросительный взгляд.
    − А что, разве нет? Ничего не было... ничего не могу... ахи-охи... Ведь так, Саш? – Настя тоже вопросительно смотрит на меня, готовая продолжить свою любимую песнь о несостоятельности мужской половины человечества.
    Я молчу, голова слегка кружится от выпитого вина. Состояние эйфории, которое охватило меня после официального сообщения, что отныне я свободна и могу начать новую жизнь, прошло, а на его место пришло странное ощущение, что жизнь разломилась на две половинки: до и после, и я совершенно не представляю, как жить дальше.
    − Что молчишь? – с напором спрашивает Настя. – Ты не рада?
    − Ну чему ей радоваться, Настя? – Лиля, допив вино, ставит бокал на стол. – Они с Алешкой были такой отличной парой и вдруг все вот так...
    − Были, не спорю. Но были... – Настя хлопает ладонью по столу. – Все когда-то заканчивается. И вообще, это ужасно, жить с одним мужчиной всю жизнь! Не понимаю, чему радуются люди, когда гордо заявляют, что прожили вместе полвека. Это же ужас просто!
    − А ты что, разводиться с Макаром собираешься? – Лиля с ехидцей взглядывает на подругу.
    − А что, вот возьму и разведусь! Поживу еще... годков пять и круто все поменяю!
    − А дети? – сурово спрашивает Лиля.
    − А дети уже будут большими, поймут...
    − Настя, ты несешь полную чушь...Вот Антон остался без отца и что в этом хорошего?
    − Ну, конечно, разве я могу сказать что-то умное? – возмущается Настя, встряхивая своими кудрями.
    − Ладно, девочки, не спорьте, – вступаю я. – В конце концов, я вправе решать, как мне жить или нет? И почему Антон остался без отца? Я что, запрещаю им встречаться? Отец может распрекрасно заниматься воспитанием сына, ему никто в этом не мешает.
    − А разве не помешает то, что отец будет жить отдельно от вас? – спрашивает Лиля.
    − А когда он жил с нами, он что так много внимания уделял сыну? – взвиваюсь я.
    − Саш, согласись, Алексей не такой уж плохой отец, разве не так?
    Я замолкаю. Лиля, как всегда, сдержанна и разумна. Разложить все по полочкам и сделать выводы – это ее конек. Настя бурно поддерживает меня и разражается пылкой речью о женской независимости. Лиля молча слушает ее, рисуя пальцем круги на скатерти. Я, через пару минут выпав из действительности, в очередной раз прокручиваю в памяти события последних дней.
    Мы прощаемся у входа в кафе, где просидели почти два часа. Настя убегает, чтобы забрать своих двойняшек из детского сада, Лилю тоже ждут домашние дела, а я, проводив подруг, несколько минут в задумчивости стою на тротуаре. Дома меня никто не ждет, нужно ехать к родителям забирать Антошку, придется выслушивать их мнение по поводу моего развода, а слушать это совсем не хочется.
    В родительском доме меня встречают, как я и ожидала, без восторга, за исключением Антона, который по своей давней привычке прыгает, обхватив меня за шею, и виснет на мне всей своею тяжестью.
    − Как будто сто лет не видел, – ворчит мама. – Тоша, оставь мать, у неё сегодня был трудный день.
    − Очень трудный... поломала жизнь парню, – это папа, подняв глаза над стеклами очков.
    − Антон, иди поиграй, – говорит мама.
    Антон обиженно сползает с меня и отправляется из комнаты, всем своим видом демонстрируя, насколько взрослые – безнадежные и занудные существа.
    − Ты довольна? Такого я от вас не ожидала! И ты сообщаешь о своем разводе только сегодня, когда уже все сделано? Что там у вас случилось? А о ребенке вы подумали? Ты меня в гроб сведешь своими выходками! – начинает мама, как только за Антоном закрывается дверь. – Папа весь день за сердце хватается! Ты останешься сиротой!
    − Спокойно, товарищи, в этой очереди первой стою я! Здесь кто-то пытается претендовать на мое место? Вы, дорогие мои, еще поживете! – это вступает бабуля, появившись из кухни, энергично вытирая руки полотенцем. – Оставьте девочку в покое. Если ребята и наделали глупостей, пусть это будут их личные глупости.
    − Евгения Дмитриевна, опять вы со своими шуточками... совершенно неуместными! – стонет мама.
    Отец молча вздыхает. Родители вправе буйствовать, ведь я сообщила, что мы с Алексеем развелись, только сегодня утром, когда привезла к ним Антошку.
    Смотрю на бабулю, которая подмигивает мне, а потом укоризненно качает головой. Мол, потом поговорим...

    Беседа с родителями закончилась маминым: «можешь больше здесь не появляться, знать тебя не хочу после всего этого»; горестным папиным вздохом и укоризненным взглядом; и бабушкиным: «внучка может не появляться, но чтоб правнук являлся как штык!»

    В нашей однокомнатной квартире тихо и пусто. Мой бывший муж переехал к своим родителям уже две недели назад. Отправляю Тошу умываться и разбираю его постель. Почему мне так грустно? А ведь вчера было ощущение легкости и свободы. Куда все ушло? Не нужно было встречаться с подругами? Или расстраиваюсь из-за реакции родителей? Как будто можно было ожидать, что они радостно встретят весть о нашем разводе? Вспоминаю сегодняшнюю встречу с бывшим супругом, как он молча подписывал документы, стараясь не смотреть в мою сторону. О чем он думал в тот момент? Чувствовал, как и я, облегчение? Злился? В конце концов, дело сделано, и нечего оглядываться назад, нужно смотреть вперед, в будущее. Но будущее, которое вчера казалось мне ясным и вполне определенным, сегодня заволокло какой-то совсем неуместной дымкой.
    Антон появляется из ванной.
    − Мам, а папа, когда он вернется?
    Ну вот, началось... Что мне делать? Придумывать для пятилетнего сына сказку про папу, который уехал и вернется не скоро? И так уже две недели отделываюсь от его вопросов нелепыми выдумками.
    − Мам, а папа больше не будет жить с нами?
    Вопрос сшибает меня с ног. Мучительно ищу ответ и решаю, что нужно сказать правду, или почти правду.
    − Тош, папа... мы с папой решили пожить врозь... Давай, я тебе почитаю. Что ты хочешь?
    − А почему?
    − Ну... так получилось, – беспомощно тяну я.
    Антон внимательно смотрит на меня, но больше ничего не спрашивает. Потом поворачивается на бок, засунув кулачок под щеку, и требует:
    − Почитай про лягушку...
    Облегченно вздыхаю и, устроившись рядом с сыном, начинаю, не помню в который раз, перечитывать его любимую сказку о лягушке, что мечтала побывать в Африке. Странная мечта для лягушки... Тошкины глаза закрываются, и вскоре я слышу ровное дыхание сына. Если бы я могла заснуть вот также... Хотя, есть идея! Стоит почитать что-нибудь занудно-убаюкивающее. Или наоборот, что-нибудь увлекательное, чтобы и не пытаться заснуть. Остановившись на втором, достаю свежекупленный детектив, забираюсь в кровать и, как ни странно, через несколько минут с увлечением погружаюсь в перипетии лихо закрученного сюжета.
    Антон поднимает меня ни свет ни заря. Сегодня суббота, и как бы хотелось поспать, учитывая, что я читала до трех ночи, да и вообще ненавижу вставать рано. Я – сова по натуре, всю сознательную жизнь страдающая от необходимости подниматься утром. Народная мудрость “кто рано встает, тому Бог дает”, которую упорно пропагандирует моя мама, всегда вызывала у меня содрогание. Ясно, что трудолюбивые крестьяне вынуждены вставать с расцветом, потому что этого требует жизненная необходимость, но по какой причине крестьянский образ жизни должен распространяться на остальных обитателей планеты, не понимаю. К несчастью, мой бывший муж совой не является, он - стопроцентный жаворонок, который засыпает тогда, когда я, наслаждаясь наступающей за окнами темнотой, наполняюсь силой и энергией.
    Вспомнила, как мы ездили в прошлом году в Геленджик, и он валился спать в десять вечера, как раз тогда, когда я собиралась на вечернюю прогулку и купание. В шесть утра он отправлялся на утреннюю пробежку вдоль морского берега, при этом будил меня и пытался заставить бежать вместе с ним. Умом я, конечно, понимала, что утренняя пробежка вдоль берега моря с супругом весьма полезна и, более того, романтична, но мой организм от макушки до пяток протестовал против подобного насилия. В результате мы поссорились по-крупному. Он обвинил меня в том, что в моих вечерних вылазках есть какая-то подоплека, хотя какая точно, так и не смог указать. Я же заявила, что он, бросая меня вечером в одиночестве, сам провоцирует меня на эту самую подоплеку, а поднимая ни свет ни заря, навязывает мне свое видение мира, на что я, как женщина, живущая в 21 веке, согласиться никак не могу. Спор зашел очень далеко, в результате мы два дня не разговаривали и, что самое печальное, посредником между нами пришлось выступать Антону, который несмотря на юный возраст, неплохо справился с этой задачей. В общем, ничего хорошего...
    Сонно плетусь умываться, с отвращением вспоминая, что завтра – 8 марта, праздник, который мужчины так же успешно подмяли под себя, как и все остальные. Как мы провели прошлогодний женский день? Мой бывший супруг с утра вручил мне букет цветов, а потом потащил за город, где в честь праздника проходило очередное ралли, в котором он, естественно, принимал бурное участие. Вернулись домой поздно: он, весьма довольный собой, но обиженный, что я не дала ему остаться и отпраздновать женский день в компании гонщиков, а я – уставшая как собака от пятичасового наблюдения за ревущими машинами. Вечером по телевизору демонстрировался футбольный матч, вероятно, тоже в честь женского дня, причем матч этот был очень важен и судьбоносен, и оторвать разгоряченного автомобильными и футбольными страстями Алексея от экрана не представлялось возможным. Я, разозлившись, собрала Антона и удалилась в гости к Лиле. В общем, ничего хорошего...
    Впрочем, хватит лелеять свои обиды, иначе этому не будет конца. Только бы не вспоминать о последних событиях! Я начинаю новую жизнь, и можно считать завтрашний праздник символом начала этой самой новой жизни.
    Усаживаемся завтракать с Антоном. Он лениво ковыряет ложкой овсяную кашу.
    − Мам, почему я должен есть кашу?
    − Потому что это полезно... – нравоучительным тоном заявляю я.
    − Буду большим и сильным?
    − Правильно, будешь большим и сильным.
    − Как папа?
    − Как папа, – рассеянно отвечаю я.
    − И буду ездить на гоночной машине, как папа?
    − И будешь...
    Ну уж нет, этого еще не хватало! Да что же это такое? Почему эти мужики так стремятся походить друг на друга? Хотя, отчего бы сыну не стремиться походить на своего отца? И почему бы ему не унаследовать все его недостатки? Ну и... достоинства, справедливости ради. Быстренько сворачиваю разговор, опять не найдя нужных слов.
    − Давай, Тош, доедай кашу, пей чай и пойдем погуляем.
    Перспектива Антона вполне устраивает, он мужественно заталкивает в себя еще пару ложек каши и с шумом отпивает чай из большой кружки. Алешкиной кружки... Черт, почему я налила Антону чай в кружку бывшего супруга? И почему он до сих пор не забрал ее? И как долго мне еще натыкаться на его вещи? Нужно позвонить и сказать ему, чтобы срочно забирал все свои шмотки.

    Вечером, к нашей с Антоном радости, приезжает бабуля. Что-то обсудив с правнуком, она ставит ему диск с новым мультиком и тащит меня на кухню.
    − Угости меня чаем, Сашка.
    − Как вы дошли до жизни такой? Рассказывай! – требует бабушка.
    − Вот так и дошли... – отвечаю я, размышляя говорить ли бабуле всю правду или только половину. Это уже становится традицией в моих отношениях с родственниками.
    − Для развода должна быть веская причина, я так полагаю. Хотя, конечно, можно развестись и по глупости, так тоже бывает.
    − Бабуль, а ты как разводилась? – хватаюсь я за ее последнюю фразу, чтобы как можно дальше отодвинуть момент истины.
    − Я? С кем ты имеешь в виду? С Борисом или с Глебом?
    Моя бабуля умудрилась трижды выйти замуж и дважды развестись. Может, я пошла в нее, и у меня тоже есть такие шансы? Хотя, зачем мне это? Одного бывшего супруга мне более чем достаточно!
    − Ну, хотя бы с Борисом, – говорю я.
    Истории бабулиных замужеств и разводов я знаю наизусть, но сейчас готова снова выслушать их, лишь бы не рассказывать свою. Но бабулю трудно провести, она, несмотря на явное желание предаться трепетным воспоминаниям, мгновенно концентрируется и, постучав пальцами по столу, заявляет:
    − Сашка, не сбивай меня с мысли. Мы говорим о тебе, а не обо мне!
    − Бабуль, это долго объяснять...
    − Я никуда не спешу. Не очень хочется говорить? Ладно, настаивать не буду, созреешь, расскажешь, – бабушка играет временное отступление. – А с Борисом мы развелись по совершенно пустяковому поводу, хотя, как я теперь понимаю, причины были глубинные и серьезные.
    Вот и пойми мою бабулю, когда она шутит, а когда говорит серьезно. Это ее качество страшно раздражает мою маму. Чувство юмора у бабули весьма своеобразное. Она даже умудрилась назвать в честь первого мужа своего сына от второго брака. Она убедила своего второго мужа, дядю Глеба, с которым до сих пор находится в прекрасных отношениях, и который не раз предлагал ей снова выйти за него замуж, что так звали ее прадедушку по материнской линии. Хотя, может, его действительно так звали?
    − Знаешь, Саш, – продолжает бабушка, – родители твои просто в шоке. Как вы умудрились все скрывать? И давно вы это решили? Ведь, если у вас ребенок, сразу не разводят...
    − Как видишь, развели...
    − Не нравится мне твой вид и настрой, Сашка. А договориться было никак нельзя?
    − А ты пыталась договориться со своими мужьями, бабуль?
    − Гм... интересный вопрос... Знаешь, если рассматривать формально, в обоих случаях, инициатором развода была я, а повод подавали мои мужья.
    − А если неформально?
    − А если неформально, то сейчас я бы не развелась ни с тем, ни с другим. Хотя, Борис был слишком мягким и безвольным, из него можно было веревки вить, а Глеб слишком, как сейчас выражаются, полигамным...
    Бабуля все же расслабляется и пускается в воспоминания, которые преподносит с такой перчинкой, что я не могу ни улыбнуться.
    − Ну вот, хоть развеселила тебя, уже хорошо. Развелась, значит, развелась, и нечего киснуть!
    В дверь кухни просовывается Антон:
    − Бабуль, там мультик кончился...
    − Пошли, правнук, разберемся с вашей техникой.
    Бабушка поднимается и, потрепав Антошку по голове, удаляется с ним в комнату, а я остаюсь на кухне и погружаюсь в размышления о том, что мой супруг вдобавок ко всем своим недостаткам тоже оказался... полигамным. Впрочем, почему оказался? Он, вероятно, таким и был, а как же иначе... Проклятье! Я же начала новую жизнь!

    Опять укладываюсь спать в два часа ночи. На этот раз, чтобы не предаваться удручающим воспоминаниям, ставлю диск с сериалом про мисс Марпл и смотрю две серии подряд.


(Продолжение читать на www.litres.ru)

март-май 2008 г.

Copyright © 2008 Ольга Болгова

Другие публикации автора

Обсудить на форуме

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба www.apropospage.ru без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


      Top.Mail.Ru