Юлия Гусарова
Цена крови
26.
На следующий день Каин проснулся очень поздно. Солнце уже было высоко и нещадно светило прямо ему в глаза. Он обнаружил себя на полу в беседке. Каин попытался подняться, но это удалось ему лишь отчасти. Сидя на полу, он оглядел себя: одежда его была в полном беспорядке. Голова раскалывалась, во рту пересохло.
Пьянство Каин считал постыдной и глупейшей слабостью. Алкоголь, потребляемый в неразумных количествах, способен превратить любого в ничтожество, неспособное контролировать свои слова и поступки. Даже отец вызывал у него отвращение, когда напивался.
- Пьяный отец, - произнес вслух Каин.
Вчера он был таким же, как отец. Нет, он был гораздо хуже. Подробности вчерашней ночи, пришедшие на память, заставили его покраснеть. - Какая мерзость! - воскликнул Каин и, желая стряхнуть видение, стремительно поднялся на ноги. От быстрого подъема у него потемнело в глазах, и голову пронзила резкая боль. Юноша покачнулся и сел на скамейку.
- Как быстро сбываются пророчества Ливъятана! - усмехнулся он и горько вздохнул. - Я сам послушно пошел по пути отца. Мне надо взять себя в руки. Еще не все потеряно. Надо позвонить Ему, попросить прощение за вчерашнее и… - Каин не знал, что дальше.
Как и с чем он может к Нему обратиться после того, как Тот отверг его. Юноша не мог придумать ни одного корректного предложения, ни одной дельной фразы. На самом деле сердце его сжигала страшная обида. И ему хотелось задать один единственный вопрос: "Почему?!" - Почему Ты отверг меня?! Меня?! Кто никогда и ни в чем не нарушил Твоих законов и постановлений, не разу не провинился перед Тобой непослушанием или нерадением! Я досконально выполнял все, что от меня требовалось!
Каин сжимал телефон так, что руку свело судорогой, но так и не позвонил. Он швырнул трубку, и она, завертевшись на полу, отлетела под скамейку в угол беседки. Он больше не хотел Ему звонить. Обида обратилась в злость.
- Вот увидишь, я обойдусь без Тебя, - прошептал юноша.
Нет, теперь он не станет губить себя в пьяном чаду. Он найдет свое место. Он покажет Ему, чего стоит!
Каин вздрогнул, когда услышал голос Ливъятана:
- Ну, старик, ты совсем расклеился! Так нельзя, давай-ка приведем тебя в порядок, - он попытался поправить Каину рубашку, но тот с отвращением отмахнулся. - А телефончик - вещица-то хрупкая, - нечистый не поленился встать на колени, чтобы достать брошенную Каином трубку. - Дай-ка я ее приберегу. Ливьятан попытался забрать телефон, но Каин вырвал из рук у Ливъятана трубку и быстро убрал ее в карман. - Вот и славно. Ты все правильно решил, не надо отчаиваться. Надо найти причину, почему Он тебя так отшил, и устранить ее, - Ливъятан внимательно смотрел на лицо юноши.
Каин молчал. Его знобило, и он плохо понимал, чего добивается его собеседник.
- Ты уже слыхал, как твой братец хвастается своей победой?
Каин с отвращением посмотрел на нечистого.
- Что ты несешь?
- Ну, может быть, он просто радуется, что победил. Это же никому не запрещено. Он победитель. Победитель имеет право отметить с друзьями свой триумф. А тебя он не пригласил? Ну, да, конечно! Чтобы не задеть твои чувства! Это же так свойственно нашему милому Авелю: позаботиться об ущербном!
- Закрой свою гнилую пасть, - огрызнулся Каин.
- А тебя душит братская солидарность? - язвительно поинтересовался Ливъятан. - Ну значит, ты просто сентиментальный дурак! Иди, узнай у своего братца, что он принес Ему! Что за чудесный дар, лучший из лучших, Тот с радостью принял от Авеля, презрев все, что ты распинался готовил для Него! Иди, узнай! Твой братец - на все умиляющийся дурачок, который все принимает на веру, как глупый ребенок. Им так просто манипулировать! Его можно заставить верить во что угодно! Но ты-то пойми! Он не может вам обоим дать благодать. На всех ее у Него не хватит! Пока вы были маленькие, вам хватало. Но теперь все - либо один, либо другой! Потому-то Он и устроил это идиотское соревнование! Чтобы выбрать только одного из вас. Второй Ему не нужен!
- Ты несешь несусветную чушь! - устало перебил его Каин.
- Почему это?! - вытаращился на него Ливъятан.
- Если Авель глуп, почему Он выбрал его?
- Вот здесь мы подходим к самому интересному. Ты никогда не задумывался о том, что, может быть, Он просто испытывает тебя?
- Что это значит?
- Насколько ты ценишь Его благословение? На что ты способен, чтобы это благословение получить?
Каин, преодолевая головную боль, силился понять, куда клонит Ливъятан.
Тот, едва уловимой улыбкой продолжал:
- Может быть, Он прикидывает: вдруг ты перестанешь носиться с такой сентиментальной чепухой, как братская любовь, и примешь решение добиться Его любой ценой? Ты же знаешь, как Он падок на обожание! - Ливъятан сально подмигнул Каину. - Но шутки в сторону, - продолжил он совершенно серьезным тоном. - На земле условия жесткие. Здесь надо иметь способности и решимость преображать мир. Это тебе не райские кущи, где все на тарелочке поднесут, где можно только улыбаться да слюни пускать идиот идиотом! Здесь: есть у тебя знания и сила, ты имеешь право на жизнь! А если нет - извини! Это все прописные истины! И не мне тебе их напоминать! Ты должен решить, готов ты властвовать в этом мире, или нет! Если готов, иди, принеси Ему жертву! Но не ту чепуху, что ты натащил в прошлый раз! Он только на словах такой слезливый добрый дедушка! Он жесткий и властный! Плевал Он на слюни и сантименты! Ему нужна сила! Твоя сила! Действуй! Он ждет: сможешь ли ты пожертвовать своим братом, чтобы вместе с Ним царствовать в этом мире, или нет!
Юноша ошарашено уставился на Ливъятана:
- Ты хочешь сказать, что Он ждет, что я убью Авеля?!
- Нет, Он ждет, что ты в соплях и слезах забьешься в угол и через пару лет сопьешься, как твой никчемный папаша! - гаркнул в лицо Каину Ливъятан. - Потому что ты такой же слюнтяй, как и он! Неспособный на поступок! Неимеющий право на силу, потому что боишься ее применить! Ничтожество, прах! Неудачный эксперимент! Вот что вы такое! Оглянись, недоумок! Почему Он принял кровавые жертвы твоего бестолкового братца?! Да потому что тот может хоть кровь барана пролить! А ты не способен ни на что, кроме как мастерить свои идиотские игрушки! Ему нужна кровь! Пойми ты, пустая башка! И от тебя он не примет крови тупой скотины! Он ждет от тебя крови Авеля!
Каин с ужасом отшатнулся от орущего Ливъятана:
- Пошел вон! Сумасшедший!
Тот замолчал. И через минуту тихо проговорил:
- Да что это я тут распинаюсь?! Это Михаил с его братьей должен учить вас уму разуму. А мое дело смеяться над вашими промахами и неудачами, - нечистый поднялся и, скроив дурацкую мину, гаденьким тоном закончил: - Ты прав, дурашка, иди поцелуй своего братика в его умилительную задницу! Ну а потом айда пить к Сариилу за мое здоровье! Вот это занятие как раз для тебя! Правда, милый?! Покеда! Я пошел! Каин остался один. Голова раскалывалась, во рту был отвратительный металлический привкус, а в ушах еще звенели слова Ливъятана. - Безумие какое-то! - тихо сказал самому себе юноша.
Каин даже тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения, но это только усилило головную боль. Он застонал и, обхватив руками голову, вышел из беседки. 27.
Каин брел по степи. Он уже несколько дней не притрагивался к своим обычным занятиям, бесцельно слоняясь вокруг города. Прогулка не доставляла ему удовольствия, но сидеть дома было еще хуже. Суетливая забота родителей, словно он больной ребенок, его раздражала. Душеспасительные беседы, с которыми подкатывал к нему младший брат, вообще были невыносимы. Можно подумать, он стал каким-то особенным после того, как победил! Такой же, как и был: бестолковый мальчишка ничего не знающий и мало, что умеющий! Он и сам это понимал и был смущен своим успехом. Авель не умеет быть победителем. Ливъятан врет, что тот торжествовал, он не такой.
- Ты прав, Каин. Ливъятан лжет тебе, - незаметно для Каина рядом появился Михаил.
Каин тяжело вздохнул. У него не было никакого желания обсуждать что-либо с консулом. Он допустил оплошность, впустив его, и теперь так просто от него не избавиться.
- Пойми, он всегда лжет, - продолжил Михаил. - Он никогда не говорит правду.
- Да какая разница, что он говорит! - не удержался Каин. - Решает-то не он.
- Совершенно верно! Решать тебе! И ответственность за последствия твоего решения понесешь тоже ты! Поэтому подходить к этому надо с трезвой головой.
- Стоит человеку один раз напиться, и его сразу зачислят в пьяницы! - огрызнулся Каин.
- Я не имел в виду твой незрелый протест, - спокойно возразил консул и продолжил: - Ливъятан намеренно создает у тебя ложные представления о случившемся, чтобы подтолкнуть к принятию губительного решения.
- Простите, консул, но мне это порядком надоело! - Каин остановился и развернулся к Михаилу. - Вы говорите, что меня обманывает Ливъятан. Так от него ничего другого ждать и не приходится! Но вы-то сами говорите правду?! К чему все эти разглагольствования о принятии мной решений?! Вы знаете лучше меня, что все решает Он! Зачем же вы морочите мне голову какими-то глупыми сказками? Что Он теперь от меня хочет? Он уже сделал свой выбор! Он отказался принять мою жертву! Я вычеркнут из его плана! И я смирился! Кто я, чтобы спорить с Ним?! Но вам этого мало! Так что вам еще от меня надо?!
- Погоди, Каин! Что за дичь ты несешь?! Как Он может тебя вычеркнуть из Своего плана?! Ты же человек! Его создание, Его любимое детище?! Он любит тебя и ждет!
- Оставьте, консул, - тихо проговорил Каин и пошел вперед.
Но слова консула задели его.
- Любит и ждет, говорите?! Мило, - резко развернулся к архангелу Каин. - У вас для всего находятся красивые слова! Выгнал родителей из Эдема на боль и смерть. Это потому что Он очень любит их и заботиться о них! Отверг мою жертву, лишил меня благословения - потому что любит и ждет меня! Вам самому-то не кажется это смешным, консул?! Вы не замечаете пропасть между вашими словами и Его делами?! Михаил озабоченно смотрел на него.
- Мне очень жаль, Каин, что твои родители так и не рассказали тебе, как они потеряли гражданство Града. Поверь, именно твое неведение является причиной твоего непонимания. Может быть, еще не поздно, и ты успеешь узнать у них и разобраться во всем?
- Что же там такого таинственного произошло? Расскажите мне вы, если это так важно!
- Ты же знаешь, что мы не можем передавать вам знания, это опасно. Только то, что вы пережили и поняли сами, спасительно для вас, все же остальное - в лучшем случае бесполезно.
- Как у вас все сложно, консул! Боюсь, нам не разобраться с вашими небесными головоломками.
- Иди домой, Каин, поговори с родителями. Тебе надо хотя бы попытаться понять, иначе ты в большой опасности.
- Не бойтесь за меня, консул, - усмехнулся Каин. - Что худшего может со мной произойти, кроме того, что уже произошло?
Михаил сокрушенно покачал головой.
- Пойми, Каин, мы не можем убеждать вас в своей правоте. Он не терпит даже тени насилия над вами. Вы должны задаваться вопросами и искать решения сами. Мы же можем только предупредить вас об опасности. Поверь мне, ты стоишь на ложном пути, который ведет к погибели. Преодолей свое уязвленное самолюбие и обратись к Нему. У Него ты найдешь утешение и спасение. А сейчас ты стоишь над бездной.
28.
После жертвоприношения Авель переживал удивительное чувство: оно словно поднимало его над землей. Его переполняли творческие силы и вдохновение, и самые сложные дела выполнялись легко и просто. Боль предшествующих событий, оставив глубокий рубец, больше не мучила. Он всем своим существом ощутил значимость слов - подняться на следующую ступень: он чувствовал глубже, видел четче, понимал все яснее. Теперь он сам и все и всё вокруг него было обновленным.
Единственное, что не давало ему покоя - это Каин. Брат выглядел совершенно потерянным. Он осунулся и похудел. Каин не мог смириться со своей неудачей. Очень одаренный, трудолюбивый, умница, он не знал проигрышей. Все всегда у него выходило наилучшим образом.
- Почему никто не смог ему объяснить суть?! Это все Ливъятан! И я тоже хорош! Ведь пытался же Уриил мне подсказать, как я мог помочь Каину, а я не захотел разобраться!
- Это было непросто, - вздохнул рядом с Авелем Михаил.
- Здравствуйте, консул. Я рад, что вы со мной.
- Если вы захотите, мы всегда будем с вами. Но вы предпочитаете самостоятельность нашей опеке.
- Вы огорчены?
- Каин может погибнуть.
- Почему?!
- Он перестал различать добро и зло.
Слова консула прозвучали, как приговор. Но Авель не хотел верить, что все зашло так далеко.
- Что пытался объяснить мне Уриил о жертве за Каина?
- У тебя есть шанс спасти брата.
- Что значит - есть шанс? То есть можно принести жертву, но Каин не спасется?!
- Как и в любом другом жертвоприношении: необходимо пожертвовать всем, но даже это не гарантирует результат.
- Пожертвовать всем?! Но у меня сейчас ничего нет!
- Совсем?
- Не знаю, - пожал плечами Авель. - А что у меня есть?
- Только ты сам можешь найти ответ на этот вопрос.
Авель почувствовал досаду, присутствие консула стало тяготить его.
- Мне надо поговорить с Каином, - сказал он. "Перед тем как ломать голову над жертвой надо, по крайней мере, попытаться обсудить это с братом!"
- Это бесполезно, Авель, он не поймет тебя, - возразил Михаил.
- Я все же попробую, - ответил он и поспешил уйти.
- Авель, погоди! - услышал он за своей спиной голос Уриила. - Я догоню его, - обратился тот к консулу. - Он поймет! Авель! - еще раз позвал претор юношу, но он не обернулся.
- Остановись, Уриил, - устало, но твердо приказал архангелу консул.
29.
Авель не сразу нашел Каина. А когда увидел его, мрачного, уставшего, с безучастным больным взглядом, решил ничего не говорить, а просто побыть с ним рядом. Каин выглядел ужасно. Он вряд ли спал и, наверное, давно не ел. Каин сидел на земле, не позаботившись о том, чтобы найти тень. "Он убивает себя!" - ужаснулся Авель.
- Что ты здесь делаешь? - неприветливо спросил его старший брат.
- Пришел позвать тебя пообедать со мной. Мой лагерь рядом, за холмом.
Каин равнодушно смотрел в даль.
- Поесть можно, - ответил он после долгой паузы, но вставать не спешил.
Наконец, он нехотя поднялся, и братья молча направились к лагерю.
Каин и Авель брели по широкому полю. Бараны и овцы авилева стада паслись, не обращая на них внимания. Вдруг Каин увидел изумительной красоты животное. Все в нем: и нежнейшая белая шерсть, покрывающая прекрасно вылепленный корпус, и изящные ножки, и точенная головка на стройной шейке - было безупречно. Овца, словно сошедшая с картинки, пощипывала травку у ног Каина.
- Что же ты принес Ему, если самая лучшее животное из твоего стада осталась у тебя? - недоумевая, спросил он брата.
Авель проследил за взглядом Каина и кивнул.
- Да, она самая красивая. Когда она родилась, сразу стало понятно, что у меня в стаде еще никогда не было такой красавицы. Но я никогда и не собирался ее отдавать Ему. Я принес Ему своего Клубка. Помнишь его? Маленький, хромой и с темным пятном на голове? Он не отходил от меня ни на шаг, - вздохнул Авель.
"Маленький, хромой, с темным пятном на голове?!" - Каин чувствовал, что земля уходит из-под ног. Вся стройная система мироздания, в которой жил Каин, оказалась глупым фарсом! Все было бессмысленно - труды, забота, усердие, - ему никогда не пробить стену, не заставить других любить его. И причиной тому был его брат!
- Так Он выбрал тебя вовсе, не потому что ты принес ему лучшее от своих трудов?! И не потому, что ты это сделал лучше, чем я! Он просто выбрал тебя! Снова ты! Родители всегда любили только тебя! Но тебе было этого мало! Тебе нужен был Он, и ты уничтожил меня! - кричал в исступлении Каин, угрожающе надвигаясь на брата. Гнев душил его, ярость клокотала внутри, разрывая виски.
- Каин, ты ошибаешься, - отступал от него Авель. - Он выбрал меня, потому что я выбрал Его. И Он и люди просто отвечают любовью на любовь!
- На любовь?! - вскричал Каин.
Голос его сорвался, и он, подходя вплотную к брату, прохрипел:
- А как же моя любовь?!
- Я… Я не знаю…, - пролепетал тот.
- Не смей говорить о любви! Ты просто вычеркнул меня! Только ты и Он! И ты для этого пожертвовал мною!
Каин поднял камень с земли.
- Каин, подожди! Что ты делаешь?! - испуганно воскликнул Авель.
Но Каин уже занес камень над головой брата, его колотило в дикой лихорадке исступления и ярости.
- Ты просто не любишь Его! - крикнул Авель, и удар чуть не сбил его с ног.
- Я любил тебя! - кричал Каин, задыхаясь от бушующей ненависти к некогда самому близкому человеку.
- Ты боишься любить! - крикнул ему в ответ Авель, надвигаясь на него. - Поэтому ты и не смог принести жертву!
Каин с силой, утроенной яростью, опустил камень на голову брата. Он должен был заставить его замолчать.
30. Каин поднялся. Оцепенение сменилось потребностью действовать. "Надо что-то делать. Не сидеть же тут вечно, - думал он. - Нужно отнести Авеля домой. Нельзя оставлять его здесь".
Он пытался сообразить, как это сделать: одна мысль лихорадочно сменяла другую, не давая ему принять решение. Он то вскакивал, то снова опускался на колени, то бежал за повозкой, то останавливался и возвращался.
- Я не могу оставить его одного, - Каин снова в нерешительности стоял над братом.
Собака протяжно завыла. - Вот и сиди здесь, - обратился он к ней.
Он снова повернулся, чтобы уйти. - Нет, - Каин остановился, - так не годится. Я отнесу его.
Опустившись на колени, он просунул руки под шею и колени Авеля и попробовал поднять его. Но он не рассчитал тяжести своей ноши и, не удержав равновесия, упал, уткнувшись лицом в грудь брата. Ему вдруг стала явна вся тщета его усилий. Отчаяние с новой силой навалилось на него. Стоя перед телом Авеля на коленях, Каин проговорил: - Я не могу поднять его. У меня нет сил. У меня больше нет сил. Я проклят! - Я проклят! Проклят! - исступленно хрипел Каин.
Какими ничтожными представлялись ему теперь все его труды, все его достижения! Какими глупыми казались честолюбивые надежды, которые он лелеял! Каким презренным вспоминался он сам, корпеющий над своим превосходным планом, призванным обеспечить Его благословение! Все это было не просто бессмысленно, но гадко!
- Безумец! Проклятый безумец! Ничтожество! Что ты возомнил о себе?! Червь! Прах! - ярость закипала в нем с новой силой. - Я ненавижу Тебя! - срывая голос, крикнул он в небо. - Ты не имел право так поступать с нами! Я ненавижу… - горло перехватило, и он замолчал. Тяжело дыша, Каин с трудом переводил дух.
- Нет, я ненавижу себя, - глухо проговорил он. - Я ненавижу, все что делал, все, к чему стремился! Все, все перечеркнула смерть! Смерть Авеля, - он с ужасом услышал слова, которые сам только что произнес.
- Я убил его?! Я убил его! Будь я проклят…
Солнце село, на степь опустился вечерний туман. В неясном свете сгустившихся сумерек Каин смотрел на брата, с трудом различая знакомые с детства черты. Невозможно было узнать жизнерадостный облик Авеля в этой застывшей маске: провалившиеся невидящие глаза, заострившийся нос и особенно эта горькая складка у рта. Через некоторое время Каину показалось, что он смотрится в зеркало: лицо брата с точностью повторяло его черты.
- Ты оказался прав, Авель, - проговорил он, - братья - это единое целое: если умер один, то мертв и другой.
Каин встал и пошел. Он шел быстро, но ни стремительности, ни легкости в его поступи не было, он тяжело шагал, с каждым шагом отмеряя удары помертвевшего сердца. Он шел, шел и шел. Он прошел мимо бара Сариила, оставив навсегда позади тенистый переулок, где стоял их дом, и уходил все дальше и дальше из родных мест. Теперь дома у него нет. И никогда не будет. Потому что он навсегда остался лежать там, на том злосчастном поле. 31.
С самого утра сердце Евы тянула тоска. Она не слышала утром, как ушли дети, и это ее мучило. "Ну, почему бы им не посидеть дома", - вздыхала она, понимая бессмысленность своих притязаний.
Весь день, пытаясь заглушить мелодию, разрывающую душу пронзительными трелями, она гремела посудой, суетясь на кухне. Надо было хоть как-то бороться с воцарившимися в доме унынием и потерянностью, и она решила побаловать сыновей, как в детстве. Напекла сладких пирогов, до которых охотник был Авель, сварила суп из спаржи и морских гребешков, который любил Каин, не забыла и мужа и запекла баранью ногу в печке. Все было готово, благоухало и ждало едоков.
Ева уже перемыла всю посуду и вычистила кухню, а дети так не возвращались. Она устало опустилась на стул и прислушалась. Это было странно: она ничего не слышала. Звуки, мучившие ее целый день, вдруг разом замолкли! Тишина оглушила Еву, как набат. Набат, возвестивший о свершившемся с ее детьми зле. Всем своим существом она ощутила, что детей больше нет. С диким воем Ева повалилась на пол. - Их нет! Их больше нет! - в исступлении кричала она, стоя на коленях, качаясь, как безумная, не замечая текущих по лицу слез. Она ревела и билась о пол, стремясь перебить невыносимую душевную боль:
- Их больше нет! Услышав безумные вопли жены, оглушившие дом, Адам закрыл глаза. Он едва дышал, почувствовав страшный удар в грудь, принесший весть о смерти детей. Трагедия лишила его всего, оставляя в наказание жизнь. Адам продолжал сидеть в кресле, не в силах двинуться от страшной жгущей изнутри боли, и желал только одного - смерти.
Доносившиеся из кухни крики сменились надрывными стонами. Боль прожигала и резала грудь, предательская слабость разлилась по жилам до кончиков пальцев. Но нить, связывавшая их с Евой, тяжелая, как кандалы, мучила до звона в ушах, взнуздывая отяжелевшее тело. Адам поднялся и, с трудом переступая обессиленными ватными ногами, пошел к жене.
Он зашел на кухню и опустился на колени к лежащей на полу Еве. Страшные хрипящие звуки сотрясали ее тело. Адам приподнял жену и, убрав упавшие на лицо волосы, обнял. - Адам, они больше не вернуться, - прохрипела женщина, - их больше нет. Нет! - и она зарыдала, склонившись к его груди.
Адам гладил ее по голове, как прежде ее огненная грива, потерявшая узду, разметалась по спине и плечам. Он нежно прижимал жену к себе и тихонько укачивал, как ребенка. Жгущая боль, словно притушенная слезами Евы, отступала. И тогда он почувствовал, как измученное нутро заполняется беспредельной любовью, давно потерянной и забытой. Он готов был нести сразившее их горе за двоих: только бы Ева смогла жить. - Адам, - вдруг услышал он осипший от долгих рыданий приглушенный голос жены, - прости меня, прости, если сможешь. Ева, уткнувшись мужу в грудь, говорила тихо и медленно, с трудом переводя дыхание.
- Мне надо было тогда просто дождаться тебя. А у меня не хватило терпения… Нет, это не правда, я хотела отомстить тебе. И потом здесь, я все время тебе мстила… А отомстила самой себе, и тебя уволокла за собой… Теперь нам нет спасения. Их больше нет… - и она завыла тихо и отчаянно. - Это я виноват: я оставил тебя, - проговорил Адам, чуть отстранив от себя жену.
Ему стало не по себе: помертвевший взгляд заплаканных глаз, безнадежно опущенные уголки припухших губ, отекшее лицо, выражающее смертельную усталость и покорность, словно она уже перешагнула за порог небытия.
- Я не смогла простить тебя за то, что ты разлюбил меня, - прошептала Ева, едва шевеля губами, и прикрыла глаза.
- Я не разлюбил тебя. Просто я не понимал, что это такое…, - возразил Адам, обнимая жену за голову. - Я люблю тебя. Люблю и никогда не оставлю, - тихо повторял он ей на ухо, все теснее прижимая к себе.
- Поздно. Мы все потеряли. Все пошло прахом. Почему Он не прекратит все это?
Она вынырнула из его объятий и вопрошающе уставилась на него.
- У меня больше нет сил, я не могу жить, - просипела Ева упавшим голосом, и ее глаза наполнились слезами.
- Нет, Ева. Нет, - тихо, но твердо проговорил Адам. - Не сейчас. Мы не можем так поступить с ними! Мы должны жить, должны, - заклинал он ее. - Это все, что теперь мы можем сделать для них, - жить с этой мукой.
- Мы заслужили ее, - тихо прошептала Ева. - Мы принесем эту боль Ему, и Он… Он спасет их.
- Спасет… - эхом отозвалась Ева. Эпилог
Уриил и Рафаил сидели на берегу моря. Перламутровые волны лениво накатывались на песок.
- У Евы будет малыш, - нарушил молчание Уриил. - Да, я знаю, - отозвался лекарь.
- С ним не случится ничего похожего. - Да. У него нет братьев.
- Я все думаю, что бы мог догнать тогда Авеля. - Ты неисправимый романтик, Уриил. Он не хотел погибнуть из-за брата. - Да, но он погиб... - Теперь у него есть возможность изменить свое решение.
- Ты видел Каина? - Нет, он не хочет.
- Говорят, Он дал ему образ потерянного брата, чтобы никто не убил его.
- Кто же будет убивать того, кто уже убит?
Архангелы поднялись и пошли вдоль берега. Их тонкие фигуры постепенно таяли в лучах восходящего солнца.
- Ты думаешь, Авель переменит свое решение? Ведь тогда он все же ушел.
- Людям всегда надо уйти, чтобы вернуться. И Он оплатил им обратный билет.
Конец
июль, 2008 г.
Copyright © 2008 Юлия Гусарова 
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено
| 
