Louisa Croft (Луиза Крофт) Перевод: Джей Ти Хозяйка "Мальборо" ("Mistress of Marlborough") Глава VIII
Линли Гарденз Террас В то время, как Диксон собирала и укладывала вещи своей хозяйки, Торнтоны и Маргарет направлялись к дому мистера и миссис Уотсон. Джон, его мать и Маргарет молча сидели в душном экипаже, который вез их по шумным и переполненным улицам Милтона в пригород. Дом Фанни был расположен довольно далеко от фабрики Мальборо, и чтобы туда добраться, пришлось нанять экипаж. Такие расходы смутили бы экономную миссис Торнтон даже в лучшие времена. Сегодня вечером она чувствовала себя в крайне затруднительном положении. Ей мучительно было осознавать, что до тех пор, пока фабрика не начнет приносить доход, любые расходы будет оплачивать Маргарет. Теперь, когда первое волнение после возвращения Джоном фабрики начало проходить, все, что оставалось его матери – смириться со своей материальной зависимостью от Маргарет. Когда миссис Торнтон была в стесненных обстоятельствах, она не ощущала свою зависимость так остро.
Обычное беспокойство, словно покров, окутало всех троих. Каждый из них остро его ощущал, но все же любые попытки смягчить это гнетущее чувство оказывались бесполезными. Неоднократно Торнтон пытался завязать разговор на какую-нибудь незначительную тему, но тщетно. Наконец, оставив все попытки, он удовлетворился тем, что держал в своей большой, сильной ладони маленькую ладошку Маргарет, время от времени пожимая ее, стараясь успокоить свою невесту. Маргарет было не по себе от беспокойства, не из-за денежных вопросов, а из-за переезда к Фанни. Тем не менее, спорить было бесполезно. Она вспомнила предыдущий разговор с Джоном на эту тему.
«Джон, я чувствую себя глупо – я совершеннолетняя, финансово независима. Почему я не могу остановиться в отеле? Я в состоянии позволить себе это».
«Да, любимая, но это желание матери. Она знает, что мы будем проводить много времени вместе до свадьбы, поэтому считает, что мы не должны оставаться…».
«Наедине? О боже, Джон, тебе больше тридцати».
«Тридцать или шестьдесят, какая разница. Мы не женаты. Как это будет выглядеть, если я буду приходить к тебе в номер?»
«Нам не нужно встречаться в гостинице. Я могу приходить к тебе на фабрику каждый день».
«Иногда я буду занят на фабрике, иногда – делами магистрата, и не смогу уделить тебе много времени. Тебе понравится проводить все дни наедине с матерью?»
«Не больше – не меньше, чем проводить его с Фанни! В отеле я могла бы сидеть в своей комнате или гулять по Милтону, я могла бы делать покупки или навещать Хиггинсов».
«Ты можешь делать то же самое, живя у Фанни».
«Но в отеле мое время было бы всецело моим. Я бы не чувствовала себя обязанной составлять компанию Фанни, и одному Богу известно, хочет ли она, чтобы я жила у нее».
«Ты будешь проводить там мало времени, если ты не сможешь прийти на фабрику, я постараюсь приехать к Фанни, чтобы побыть с тобой. И кроме этого, тебе лучше выходить замуж не из отеля, а из приличного дома!»
«Не имеет значения, откуда я буду выходить замуж, поскольку я выхожу замуж и выхожу за тебя».
«Это желание моей матери. Разве мы не можем уступить? Скоро я получу лицензию, и мы сможем пожениться в любое время. Это не займет много времени».
− Тебе холодно, дорогая? – Торнтон повторил свой вопрос, прервав задумчивость Маргарет. Ее руки были ледяными.
− Нет, - ответила она, улыбнувшись ему. – Я только немного нервничаю.
− Вам не нужно нервничать, - резко сказала миссис Торнтон. – Осмелюсь напомнить, что вы посещали самые прекрасные дома Лондона.
Она удивила сына и его невесту своей попыткой приободрить Маргарет, хотя прозвучало это довольно грубо.
− Фанни может обставить дом самой лучшей мебелью, но все равно останется Фанни.
Это было произнесено как факт, без единого намека на сарказм или на снисходительность. Миссис Торнтон знала о недостатках дочери и не собиралась ни скрывать их, ни приукрашивать.
Маргарет знала, что Фанни не была ее самой горячей поклонницей, как и то, что миссис Торнтон скрывает подобное чувство по отношению к своей будущей невестке. Неосознанно она прижалась к Торнтону, как бы ища у него защиты.
У него тоже были сомнения, но он постарался полностью их проигнорировать и надеяться на лучшее. В последующей переписке он заверил Фанни, что Маргарет не будет проводить много времени в ее доме, таким образом, успокоив страхи Фанни – о стоимости проживания Маргарет. Он обещал своей сестре, что все расходы буду благоразумно возмещены, и что присутствие Маргарет не будет дополнительной нагрузкой для Фанни. Он заверил сестру, что Маргарет будет проводить много времени за пределами дома, и к тому же он будет забирать Маргарет с собой, когда у него появится свободное от дел время. Это обещание было облегчением и для хозяйки, и для гостьи.
Наконец экипаж прибыл к величественному особняку Уотсонов, и Маргарет была потрясена его красотой и размерами. Почти каждое окно светилось ярким светом, и не один, а целых два лакея встречали их у дверей. Когда они вошли внутрь, к ним подошли еще двое слуг, чтобы забрать их пальто и шали. Через несколько минут они увидели Уотсона, идущего к ним через огромный холл. Едва они обменялись приветствиями, как сверху услышали привычное женское восклицание, и миссис Фанни Уотсон спустилась к ним по широкой лестнице немного театрально, но это заставило Маргарет улыбнуться. Капризная молодая девушка, какой была Фанни до замужества, выглядела немного нелепо среди своей богатой обстановки, это развлекло Маргарет, и она немедленно почувствовала, как беспокойство покинуло ее.
Молодая миссис Уотсон начала с серии чрезмерных извинений из-за состояния дома и предстоящего обеда – у нее было так мало времени хорошо подготовиться – но все находилось в таком состоянии готовности и совершенства, что ее гости запротестовали и рассыпались в похвалах, это было именно то, что ждала Фанни. Ее прекрасный дом выглядел совершенным в каждой детали, и Маргарет обнаружила, что приятно удивлена утонченным вкусом, которым Фанни явно обладала. Здесь не было броскости и хвастовства, что она видела в доме Торнтонов. Особняк Уотсонов был роскошным, намного более роскошным, чем Маргарет желала бы для себя, но она была слишком вежливой, чтобы открыто выражать свое мнение. Она искренне высказала Фанни свое восхищение, чем весьма польстила последней. Торнтон воспользовался моментом, когда Фанни отвернулась, и прошептал Маргарет: «Ты ей нравишься». И за свою дерзость был вознагражден веселым, но все же предостерегающим взглядом Маргарет.
Обед был превосходен и вызвал еще больше комплиментов. Но разговор за столом был натянутым и то возобновлялся, то прекращался. Уотсон и Торнтон не поддерживали деловых отношений с тех пор, как Торнтон отказался участвовать в спекуляции, и возмущение Уотсона теперь сочеталось с тем фактом, что Торнтон выиграл от спекуляции, даже не принимая в ней участия. Кроме того, три женщины не могли забыть все, что они чувствовали и о чем говорили в прошлом, но ради счастья Маргарет и Джона (или, по крайней мере, смирившись с неизбежностью, ради отношений, которые им придется поддерживать в будущем), они постарались сохранить доброжелательность и холодную вежливость.
После обеда джентльмены покинули дам. Фанни громко возмущалась, так уж необходимо было это делать, поскольку обед был сугубо семейным. Фактически она подтверждала мнение каждого из присутствующих: Маргарет предпочла бы остаться со своим женихом, а Фанни и миссис Торнтон не хотелось оставаться наедине с Маргарет. Торнтон так же не хотел оставаться наедине со своим угрюмым зятем. Уотсону, тем не менее, хотелось выпить портвейна и выкурить сигару – и он не собирался отказываться от своей привычки – таким образом, вызвав всеобщее тайное неудовольствие.
Дамы поднялись и медленно прошествовали в роскошно обставленную гостиную, благодаря чему на несколько минут у них появилась тема для разговора. Маргарет огляделась и задала несколько вопросов о предметах обстановки, обоях и тому подобном. Фанни почувствовала себя в своей стихии и не упустила возможности победно улыбнуться матери, как будто говоря: «Видишь, мама? Мисс Хейл все же вернулась, чтобы посмотреть мои обои».
Женщины сели, и им с должной церемонией подали кофе. Слуги удалились, и снова воцарилась короткая, но неловкая тишина. Маргарет вдруг осознала, что она впервые сидит наедине с этими двумя женщинами со времени их первого визита к ним в Крэмптон. Не было лишь миссис Хейл, чтобы картина была полной, Маргарет в очередной раз почувствовала, как скучает по матери после возвращения в Милтон.
Неожиданно Фанни повернулась к Маргарет и выдавила улыбку, которая была похожа больше на гримасу от боли, чем на выражение дружбы.
− Итак, вы собираетесь пожениться! – сказала она решительно, начав разговор с сообщения всем известного факта. Она взглянула на руки Маргарет, но, не заметив обручального кольца, быстро отвела взгляд, чувствуя, что больше ничего не может добавить к сказанному.
Маргарет переменила положение на стуле, хотя ей было совершенно неудобно, улыбнулась и ответила: - Да! – чувствуя себя при этом совершенно глупо.
Тщетно стараясь казаться остроумной, Фанни многозначительно посмотрела на мать, а потом на Маргарет и сказала выразительно: - Ну, в свое время у нас были разногласия, разве нет?
Ее гостьи недоумевали – с чего вдруг возник такой разговор – на их лицах было написано крайнее недоумение. Фанни попыталась объяснить, повернувшись к Маргарет:
− Однажды вы почти посмеялись над мамой, когда она сказала, что многие хотят «поймать» Джона, и вот вы сами теперь выходите за него!
Миссис Торнтон бросила на Фанни один из своих мрачных взглядов. Разве эта глупая девчонка не видит, что при изменившихся обстоятельствах ее замечания совершенно нелепы? Фанни заметила предостерегающий взгляд, но предпочла проигнорировать его. Как хозяйка в собственном доме, она не позволит матери запугать себя. Она будет говорить то, что ей хочется.
Маргарет покраснела, но ответила по возможности любезно.
− На самом деле, мне понадобилось немного времени, чтобы оценить вашего брата по заслугам. Мне не хочется употреблять в данном случае слово «поймать» - Джон – мужчина, а не рыба, - это была шутка, но Фанни восприняла ее как упрек. Маргарет продолжила, пытаясь вернуть то легкое настроение, что царило за обедом. – Во всяком случае, не я «поймала» Джона. Он сам сделал мне предложение, а я только была счастлива принять его.
«Я знала это!» - подумала Фанни. – «Она может говорить все, что хочет, но она всегда была недостойна Джона. Бедняжка! Он женится на ней из-за денег! Она поверила, что нежные взгляды, ласковое отношение и демонстрация чувств, которые оказывал ей брат, как своей невесте, были искренними». Улыбка Фанни выражала одновременно и снисхождение и жалость.
На этот раз миссис Торнтон сделала попытку присоединиться к разговору. Она повернулась к Маргарет:
− Вы с Джоном уже назначили дату?
− Еще нет, - ответила Маргарет. – Джон сначала хотел получить лицензию, и лишь потом мы определимся с церковью.
− Где вы планируете пожениться? – спросила Фанни, которая была готова петь дифирамбы той церкви, в которой она сама выходила замуж.
− Я еще не совсем уверена, - ответила Маргарет. – Я знаю лишь церковь Св. Стефана, ту которую мы посещали в Крэмптоне.
− Первого мученика! – задохнулась от возмущения Фанни. – Звучит, как плохое предзнаменование!
− Какая глупость! – заметила миссис Торнтон, к неудовольствию Фанни. – Вы поженились в церкви Св. Георга – и что из этого? – спросила она, намекая на легендарную встречу и победу святого над драконом.
Несколько секунд Фанни выглядела озадаченной, а затем нервно рассмеялась:
− О, я понимаю, что ты имеешь в виду. Что касается этого, то, по-моему, Уотсон - больший дракон, чем я.
«И вы не из тех, кто покоряется», - подумала Маргарет о Фанни.
− Не имеет значения, где вы поженились, главное, что вы поженились должным образом, - решительно сказала миссис Торнтон, показывая, что тема закрыта.
− Ну, у меня есть кое-какие новости, которые, я уверена, вы еще не слышали, - сказала Фанни после небольшой паузы. – Это то, что не принято обсуждать в присутствии джентльменов. Уотсон и я вскоре ждем пополнения.
− Поздравляю! – искренне сказала Маргарет. – Вы уже знаете, когда случится это счастливое событие?
− В конце декабря или в начале января, как говорит доктор, - ответила Фанни. – Уотсон, конечно, хочет мальчика – продолжателя рода и наследника фабрики. Но я была бы счастлива, намного счастливее, если бы у меня родилась девочка. Как бы я нарядила свою маленькую дочку! Уотсон говорит, что она будет в точности, как я, - добавила она, хихикая, но затем закатила глаза: - Как будто у меня есть выбор! Я буду любить ребенка, будь он мальчиком или девочкой.
Миссис Торнтон ничего не добавила к этому излиянию материнских чувств и хранила молчание, попивая кофе.
Фанни тут же вернулась к теме свадьбы.
− Не имеет значения, когда вы поженитесь, но вы должны позволить мне помочь вам подготовится к свадьбе, - заявила она. – Ничто не доставит мне большего удовольствия.
Теперь, когда Фанни оправилась от первичного шока и ужаса последних событий, она, казалось, была готова отдаться подготовке к свадьбе со всей страстью, что очень удивило Маргарет.
Маргарет слабо улыбнулась в ответ на ее предложение, подумав, что ничего не испугало бы ее больше. Меньше всего ей хотелось провести следующие недели, посещая магазины и портних в сопровождении Фанни.
− Нам не нужно таких приготовлений, - сказала Маргарет. – Свадьба будет простая и скромная.
Фанни не могла понять желания Маргарет устроить скромную свадьбу. День свадьбы – самый величественный день в жизни девушки – вершина ее надежд и мечтаний! Единственный день, возможно, за всю ее жизнь, когда она находится в центре всеобщего внимания, именно ей адресовано восхищение ее семьи и друзей! Как Маргарет может не желать наслаждаться этим? И она высказала ей свое возмущение.
Маргарет ответила, улыбнувшись: - А как же насчет желаний жениха?
− Вот еще! – фыркнула Фанни, тем самым намекая, что главное занятие жениха (не считая того, что он дает невесте новый дом, имя и статус в обществе) - смиренно стоять рядом и быть по возможности скромным – в лучшем случае, быть красивым, но не раздражающим модным аксессуаром в течение всего этого замечательного дня.
Пока Фанни болтала, Маргарет подумала: «Теперь я знаю, почему люди женятся тайком. Я надеялась избежать этого, выходя замуж в Милтоне, чтобы тетя Шоу и Эдит не докучали мне бесконечными пустяками».
− Ваш день свадьбы, - проницательно заявила Фанни, - это единственный, самый важный день в вашей жизни.
− А как же все то, что следует после свадьбы? – скептически спросила Маргарет. – Вы считаете, что больше ничего замечательного не стоит ждать? Какое жалкое будущее.
− Что касается будущего, - ответила Фанни, - этого никто не знает. Ну, конечно, счастливые события будут, - засомневалась она, снова намекая на ожидаемое появление первенца, - но что касается замужества в целом, следует ожидать больше шипов, чем роз. Если бы кто-то мне сказал, что жизнь замужней женщины будет такой скучной и одинокой, я бы никогда не поверила ему. Владельцы фабрик редко проводят дома много времени.
Маргарет знала, что ей не доставит трудностей занять себя чем-нибудь в то время, пока Джона не будет дома, но у нее не было возможности это сказать.
Фанни, быстро перескакивая с одной темы на другую, внезапно спросила: - Вы читали «Дочерей Англии» миссис Эллис?
Маргарет смутилась и ответила: - Я не слышала об этой книге.
− Тогда я одолжу вам свою копию. В ней столько замечательных предложений и советов для нас, замужних женщин, - и прежде, чем Маргарет ответила, Фанни предупредила, - Медовый месяц заканчивается слишком быстро, поэтому вы должны взять от него все, что можно. У вас будет свадебное путешествие, правда?
− Мы с Джоном еще не согласовали наши планы.
− Если хотите знать мое мнение – у вас должен быть очень долгий и грандиозный медовый месяц.
Маргарет не хотелось это обсуждать, но Фанни высказывала свои мнения и советы с неудержимой страстностью.
В течение этого разговора миссис Торнтон хранила молчание. Ей не хотелось принимать ту или иную сторону в разговоре, ее чувства разрывались между материнской симпатией к Фанни, какие бы глупости она не говорила, и растущим желанием принять сторону Маргарет. Не только потому, что она считала, что ее будущая невестка превосходила дочь в здравом смысле, но потому, что она начала понимать, что, поддерживая Маргарет, она поддерживает Джона.
Трио с облегчением вздохнуло, когда дверь открылась, и вошли джентльмены. Когда появились Уотсон и Торнтон, Фанни сморщила нос от отвращения. Она не выносила запаха сигарного дыма, которым была пропитана одежда мужчин. Раньше Фанни требовала, чтобы Уотсон надевал отдельный сюртук для курения, а после освежал себя лимонной водой, но он быстро положил конец ее надеждам на этот счет – он совсем не хотел походить на какого-то глупого лондонского хлыща! И ей пришлось выражать свое отвращение быстрыми взмахами веера в попытке разогнать неприятный запах.
К облегчению Маргарет остаток вечера прошел более спокойно, чем она смела надеяться, и быстрее, чем она ожидала. Вскоре миссис Торнтон объявила, что она устала и поднялась, чтобы попрощаться. Уотсон пожелал своим гостям спокойной ночи и поднялся к себе в комнату. Маргарет и Фанни проводили миссис Торнтон и Джона до выхода. Гости задержались бы немного дольше, если бы Торнтон по едва уловимым, но нетерпеливым жестам матери не догадался, что пора возвращаться домой. Торнтон сожалел, что у него не было возможности попрощаться с невестой должным образом, как он рассчитывал. Ему пришлось довольствоваться тоскливой улыбкой и поцелуем руки Маргарет. Как ему хотелось вернуться на двадцать четыре часа назад, когда он и Маргарет просидели полночи вместе в доме на Мальборо-стрит. Но сейчас ему казалось, что с того момента прошли столетия, это было в другое время и в другом месте.
Все в тот день казалось ему странным и похожим на сон: его переживания из-за финансового краха, его поездка в Хелстон в полном одиночестве, неожиданная встреча с Маргарет, ее предложение, ее неожиданное возвращение вместе с ним в Милтон, и, наконец, время, которое они провели вместе наедине в гостиной. Это все было похоже на видение, сон, от которого ему не хотелось просыпаться. Но нет, они находились здесь, в холодной реальности, и правилам этикета нужно повиноваться, особенно, если рядом стоит мать. Он пожал руку Маргарет и задержал свой поцелуй чуть дольше, чем принято. Фанни закатила глаза и зевнула. Ей необходимо отдохнуть, ведь у нее такое деликатное состояние.
После того, как гости ушли, Фанни показала мисс Хейл ее комнату. Еще раз Маргарет поблагодарила Фанни, сделав комплимент ее вкусу, и на этом они расстались. Радуясь, что, наконец, осталась одна, Маргарет внезапно поняла, как устала. Она мало спала за последние несколько дней. Она распаковала свой маленький дорожный чемодан и покупки, что сделала сегодня утром и приготовилась ко сну. Едва ее голова коснулась подушки, она уснула.
Маргарет спала спокойным и глубоким сном. Она проснулась и почувствовала себя веселой и отдохнувшей. Сев на кровати и посмотрев на часы, она удивилась, что было уже так поздно. Через пару минут раздался осторожный стук в дверь. Это могла быть только служанка. Маргарет разрешила ей войти. В комнату вошла молодая девушка, одетая в черное платье и накрахмаленный белый фартук.
− Доброе утро, мисс,- она присела в реверансе. – Хозяйка послала меня спросить, вы хотите выпить чаю или принести вам завтрак.
Маргарет улыбнулась ей:- Как тебя зовут?
Девушка покраснела, но ответила почтительно: - Бесси, мисс.
Маргарет почувствовала внезапную боль, услышав имя своей бывшей подруги.
− Хорошо, Бесси, можешь принести мне чаю. Что касается завтрака, я думаю, что уже поздно, - она улыбнулась, взглянув на часы. – Может быть, я подожду ланча.
Девушка явно хотела сказать что-то еще: - Если позволите, мисс… Хозяйка хотела узнать, спуститесь ли вы вниз. Мистер Торнтон – внизу и желает вас видеть.
− Мистер Торнтон! – сказала Маргарет, поспешно вставая с кровати. Конечно, Джон первым делом навестил бы меня утром. – Он давно ждет?
− Почти два часа, мисс. Он пришел раньше, чем встала миссис Уотсон, - сказав это, она тотчас же смутилась, как будто ей не следовало обсуждать такие подробности с кем бы-то ни было.
− О, Господи! Почему мне не сказали раньше?
− Джентльмен настоял, чтобы вас не будили, мисс. Он ждал в библиотеке, но теперь он – с миссис Уотсон.
− Ах, да, скажите ему… скажите миссис Уотсон… я немедленно спущусь.
− А чай, мисс? – осмелилась Бесси.
− Не нужно. Я выпью его внизу.
Бесси присела и затем добавила: - Горничная миссис Уотсон поможет вам одеться.
− Спасибо, Бесси.
− Хорошо, мисс, - ответила Бесси и вышла из комнаты.
Маргарет поспешно умылась и оделась с помощью очень расторопной французской горничной Фанни. Она почти бегом преодолела ступеньки и направилась в утреннюю гостиную, где сидели Фанни и ее брат. Услышав звук шагов, Джон встал и поприветствовал ее. Его глаза засияли, широкая улыбка озарила его лицо. Он взял Маргарет за руки и легко поцеловал ее в щеку. Фанни грустно улыбнулась и пожелала Маргарет доброго утра. Она предложила Маргарет сесть, та села, и вскоре принесли чай.
Вежливо расспросив Фанни о состоянии здоровья и поблагодарив ее за удобную комнату, Маргарет повернулась к своему жениху. − Джон, мне очень жаль, что тебе пришлось ждать так долго. Ты должен был послать кого-нибудь разбудить меня. − Ерунда. Тебе нужно было поспать. Я сам поздно встал этим утром, хотя и не так поздно, - он улыбнулся. Потом повернулся к Фанни: - Я должен лишить тебя твоей компании, потому что мы с Маргарет отправимся по делам, как только она выпьет чай.
Фанни неопределенно взмахнула рукой и ответила вполне искренне: - Не беспокойся об этом, Джон. Я хорошо знаю, сколько забот доставляет подготовка к свадьбе. Я просто поражена, что вы двое так скоро решили пожениться! У вас не будет времени подготовиться должным образом, - Фанни повернулась к Маргарет. – У вас не будет времени сшить платье!
Маргарет покраснела, но ответила с достоинством: - Я еще не решила, будет ли у меня новое платье – у меня есть шелковое платье цвета слоновой кости, оно прекрасно подойдет. Этот ответ обескуражил Фанни. Торнтон решил вмешаться:
− Мы еще не делали покупки. Если Маргарет увидит платье, которое ей понравится, конечно, мы сможем его переделать меньше, чем за две недели. Но мы должны посетить не только торговцев тканями и галантерейщиков. У нас много и других дел, которые необходимо решить. Можно не упоминать о банкирах и юристах, но их также нужно посетить. − Вы не позавтракаете со мной… - сказала Фанни вопросительным тоном, в котором сквозило утверждение. − Мне жаль, но мы, должно быть, не сможем, - ответил ее брат. – Но, я благодарю тебя, - он чувствовал себя немного глупо, играя в эту игру с Фанни, которая явно не могла дождаться, чтобы ее дом предоставили в ее полное распоряжение. «Но это ненадолго», - напомнил он себе еще раз.
май, 2008 г.
Copyright © 2007-2008 Все права на этот перевод принадлежат Джей Ти
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование материала полностью или частично запрещено
|