Мuelle Попутчики
«Такого снегопада, такого снегопада… Давно не помнят здешние места… - незатейливый мотив старой песенки навязчиво крутился в его голове, пока он шел к входу в метрополитен, искусно лавируя между пешеходами, припаркованными машинами и огромными сугробами, завалившими Москву буквально «по макушку» за несколько часов.
– А снег не знал и падал… А снег не знал и падал… Земля была прекрасна! Прекрасна и чиста…»
Проторчав в еле ползущей пробке на Садовом кольце битых полтора часа, он кое-как добрался до «Павелецкой-кольцевой» и, скрепя сердце, покинул теплое нутро машины, шагнув в снежную пелену. Бросив машину в ближайшей подворотне, Макс нехотя нырнул в метро. Обрушившийся днем на столицу снегопад как всегда неожиданно спутал планы москвичей, вынудив некоторых из них изменить привычные – наземные - маршруты возвращения домой и воспользоваться непривычными – подземными. Не то, чтобы он не любил или боялся метро, но тамошняя извечная толкотня и отсутствие воздуха выматывали его гораздо больше, чем многочасовые переговоры и совещания. Поэтому Макс старался попадать «под землю» как можно реже, предпочитая везде и всюду ездить на машине. Но не в этот раз! Он это сразу понял. Сегодня природа сошла с ума, вывалив на город запасы снега не только этой зимы, но, судя по всему, и будущей – на всякий случай. Москва с каждой минутой увязала все больше в непрекращающемся снегопаде и километровых пробках, а перспектива попасть домой к середине ночи его совсем не радовала. Продрогшие, мокрые от таявших снежинок пассажиры в каком-то сомнамбулическом состоянии покачивались в такт грохочущим по рельсам вагонам. Народу было не слишком много: кто-то открыто спал, кто-то уткнулся в книжку невидящими глазами и тоже дремал, даже подростки вели себя непривычно тихо, переговариваясь еле слышно. Макс удобно устроился на сидении в углу, положив на колени свой портфель, и сам стал засыпать от мерного покачивания состава, когда вдруг через пару станций к ним в вагон ввалилась внушительная толпа новых пассажиров. Толпа гудела, гомонила, видимо, еще разгоряченная морозом и борьбой со снегопадом. Сон как рукой сняло. Уступив свое место какой-то ворчливой бабке, Макс был тут же оттеснен толпой к середине вагона и прижат к бесцеремонно брошенной на него этой же толпой невысокой девушке. Переложив портфель в другую руку, он попытался расчистить им с соседкой побольше места, но безуспешно: очередная партия пассажиров на следующей станции буквально вдавила девушку в него, окружила их обоих собой и стискивала все сильней и сильней в своих объятьях. Он старался не шевелиться лишний раз, чувствуя себя крайне неловко в столь «интимной» близости от незнакомки. Но девушка, похоже, даже не заметила их незапланированного «соития», она машинально покачивалась вместе с ним на поворотах, то налегая на него, то слегка отстраняясь, и смотрела куда-то «сквозь» печальным взглядом.
Ему надо было ехать до конечной станции, то есть, еще добрых полчаса, и Макс, от невозможности заняться другим действом в плотном окружении толпы, стал исподволь разглядывать свою попутчицу. На вид ей было лет двадцать пять, не больше, с россыпью еле заметных зимой веснушек на румяных щеках и прядками золотисто-каштановых волос, в беспорядке торчащих из-под съехавшей набекрень беретки. Серо-голубые, словно льдинки, глаза тупо сверлили лацкан его пальто, то темнея, когда девушка слегка опускала голову, то серебрясь от вновь попадавшего в них света. Макс улыбнулся: отчего-то вдруг ему стало так уютно и тепло, словно он перенесся сейчас в маленький домик друзей на Домбае, в камине которого плясал темным золотом огонь, а за окном расплывались мутными пятнами серо-голубые силуэты гор. «Забавно… – подумалось ему. – Лед и пламень… Будто Снегурочка…»
Неожиданно стоящий сзади мужчина нещадно пнул его своим рюкзаком, пробираясь мимо них к выходу. Макс дернулся, отчего девушка ненадолго пришла с себя, но, вскинув на мгновение льдистые глаза, снова погрузилась в нелегкие свои думы. Он уже было хотел сказать ей что-нибудь ободряюще-глупое, как вдруг незнакомка прижалась щекой к его груди и, всхлипнув, задрожала в немых рыданиях. Она по-свойски просунула руки ему под пальто, обвив его за талию, и по-детски доверчиво устроилась на его свитере, стискивая Макса еще крепче, чем это делала окружающая их толпа. И вдруг реально заплакала, но не навзрыд, с истерикой, а тихо, щемяще, словно через силу душила, подавляла рвущиеся наружу слезы. А они все же прорывались и медленно катились крупными каплями по ее лицу и съезжали куда-то в трикотажную вязь его джемпера. Он оторопел от происходящего, растерявшись вконец, но все же сочувственно вздохнул и, осторожно водрузив подбородок на ее вздрагивающую макушку, обнял девушку свободной рукой. Незнакомка еле слышно охнула, всколыхнулась еще несколько раз и затихла, а для него время просто остановилось... «Снег кружится, летает, летает… И, позёмкою клубя, заметает зима, заметает… Всё, что было до тебя…» Когда он вышел из метро, снегопад только усилился, разжившись еще и пронизывающим порывистым ветром. На «Речном вокзале» его сразу же осыпало изрядной порцией противно-мелкой снежной субстанции, со злорадством садиста залетевшей за шиворот пальто. Макс передернулся от неприятного ощущения и, подняв повыше воротник, заспешил в сторону припаркованных неподалеку маршруток. Забравшись в нужную и заняв свободное место в конце салона, он краем глаза скользнул по пассажирам, передавая вперед деньги за проезд. Взгляд ненароком выцепил знакомую белую беретку недавней попутчицы, сидящей рядом с водителем. Удивительно, но Макс обрадовался этому обстоятельству: невероятная и такая нежная, уютная сцена в метро все не отпускала его, согревая изнутри воспоминанием о теплых объятиях девушки-Снегурочки и интригуя причинами грусти в девичьих глазах.
Они доехали, обнявшись, почти до конечной станции, но на предпоследней остановке девушка вдруг встрепенулась, будто очнувшись от сковывающих ее оцепенения и отрешенности, испуганно ахнула и, разжав руки, стремительно отпряла от него. Она вмиг зарделась, отчего на ее личике явственнее проступили веснушки, смущенно промямлила извинения и отвернулась, шагнув к дверям вагона. Макс с сожалением отпустил ее, уже почти привыкнув к ее теплу и купаясь в ее доверчивости, с какой она вжималась в него. Было во всем этом что-то от обреченности и безысходности, будто не у кого ей искать защиты от своей беды, кроме как у случайного попутчика. Он лишь вздохнул тогда, невольно потянувшись вслед за ней, но все же одернул себя и машинально застегнул пальто. А потом Снегурочка вмиг растворилась в толпе высыпавших на платформу пассажиров, и он уже не смог распознать ее, как ни старался, среди разноцветных силуэтов людей, несущихся к выходу. И вот снова она! Надо же, сидит перед ним в какой-то паре шагов и не догадывается, наверно, о его присутствии в той же маршрутке. «Интересно, а где обитают такие Снегурочки… - подумал он, вместе с водителем чертыхаясь на заваленный снегом Ленинградский проспект, - Судя по всему, примерно в нашем районе, раз едем не в Лапландию… - он усмехнулся и невольно покосился в окно, на проплывающие мимо огоньки домов и рекламных вывесок, - Если не выйдет раньше…»
Но девушка не выходила. Они уже пересекли и Московскую кольцевую, развернулись на Химкинском мосту и направлялись к повороту в микрорайон Куркино, где жил Макс, а она все также сидела впереди и не шевелилась. Люди входили и выходили, меняли друг друга, шумели, расплачиваясь за проезд, а она даже не шелохнулась, словно и вправду стала ледяной, как внучка Деда Мороза.
Маршрутка еще какое-то время попетляла по улицам района, когда, наконец, вдали показались знакомые строения. Он собрался было попросить тормознуть на светофоре у его дома, искренне сожалея, что маленькое приключение в метро так скоро закончится, но неожиданно Снегурочка «оттаяла» и пропищала водителю аналогичную просьбу. Макс удивился и хмыкнул от пробежавшей мысли о столь волшебном совпадении. Чуть замешкавшись при выходе, он пропустил незнакомку немного вперед и неторопливо, в такт ее шагам, пошел следом за ней на небольшом расстоянии. Ветер стих, очевидно, заплутав в частоколе новостроек, но снег не прекращался, медленно спускаясь сверху невесомой искрящейся паутинкой. Вокруг было все белым-бело, ни капельки черного асфальта, ни одной грязной лужи – лишь толстый лист чистой снежной бумаги, на котором немногочисленные прохожие рисовали замысловатые линии из следов от подошв и каблуков. «На выпавший на белый, на выпавший на белый… На этот чистый невесомый снег… - отчего-то опять всплыла в памяти старая песня, так любимая его мамой, - Ложится самый первый, ложится самый первый… И робкий, и несмелый, на твой похожий след…» Он мурлыкал про себя незатейливый мотив, все с возрастающим изумлением осознавая, что девушка подозрительно точно держит свой путь к его дому. Макса все сильнее охватывало странное чувство нереальности происходящего. «Сейчас еще окажется, что она живет в моем доме, - с ехидством и затаенной надеждой подумал он, - Вот будет концерт!» И точно! Снегурочка уверенно свернула в ближайший двор и, обогнув детскую площадку, по диагонали направилась в сторону его подъезда. «Так, вот теперь становится совсем интересно! – мысленно воскликнул Макс, - Скажи еще, что и в моем подъезде… - съехидничал он снова про себя, - Но это уж совсем невероятно. Так не бывает!» Узнать это ему, видимо, было не суждено. Зазвеневший сотовый рассек царящую вокруг тишину звонкой мелодией «Jingle Bells», и ему пришлось остановиться на секунду, чтобы выудить тренькающий мобильник из портфеля. Макс неожиданно для себя разозлился на звонящего, так не вовремя помешавшего его сказочному расследованию, и метнулся взглядом на незнакомку. Она дернулась от неожиданного звука и невольно обернулась, замерев в нескольких шагах от него. Завидев своего бывшего попутчика, невесть откуда взявшегося здесь, она округлила глаза от удивления и страха и попятилась назад, потом развернулась и спешно двинулась к угловому подъезду.
- Девушка, подождите! – успел крикнуть ей Макс и кинулся вслед, сбрасывая вызов - ему вдруг почему-то невыносимо сильно захотелось познакомиться с загадочной незнакомкой. Но телефон опять разразился крикливой мелодией, переполошив еще больше и без того напуганную девушку. Она ускорила и так достаточно быстрый шаг и почти уже бежала от него.
- Черт, Серег, я занят! – рявкнул Макс в трубку, но тут же спохватился и миролюбиво добавил:
- Перезвоню позже, ок?! Дела есть… - получив согласие друга, он в несколько шагов догнал Снегурочку у двери подъезда. Его подъезда… «Снег кружится, летает, летает… И, позёмкою клубя, заметает зима, заметает… Всё, что было до тебя…»
«Вот так-так… То обнимает, что аж дух вон… - только и успел подумать он, перехватив испуг в ее глазах, - То шарахается, как от прокаженного…» - Что вам от меня нужно? – дрогнувшим, зазвеневшим тысячей ледяных колокольчиков голосом спросила вдруг незнакомка. – Вы следили за мной?! - Я… - от ее холодного тона все его красноречие мигом улетучилось.
- Ну, что вы молчите?! – девушка нервно вцепилась в ручку входной двери.
- Не следил, - коротко ответил он и с любопытством посмотрел на нее.
- Тогда почему вы оказались тут, – в ее глазах снова блеснул арктический лед, - рядом с моим домом?!
«Минуточку, это и мой дом! И мой подъезд! Я тут живу, между прочим!» - хотел было возмутиться Макс, но сдержался и ответил с легкой иронией: - Не успел спросить, чем вам приглянулась моя особа в качестве «жилетки», - к нему уже вернулась язвительность и уверенность «отпадного парня» вкупе с чарующей улыбкой «коварного искусителя», как называли его подруги. – Послезавтра Новый Год, а вы плачете… - Я же извинилась за случившееся в метро! – парировала незнакомка, раскрасневшись от воспоминаний об их объятиях. – Или вам недостаточно этого?! - Что вы! – Макс многозначительно улыбнулся, - Не стоит извинений! Мне очень понравилось… «случившееся в метро», - передразнил он ее интонацию и нахально ухмыльнулся, - Было чертовски приятно, скажу я вам!
- Что? Вы издеваетесь?! – взвилась Снегурочка, отчего ее серо-голубые глаза полыхнули ярким северным сиянием и резко потемнели, напоминая теперь воды Ледовитого океана – грозные, глубокие. И опасные…
«Ух ты! Лед и пламень! И пламя растопило лед…» - выдохнул Макс и, зачарованно уставясь в ее глаза… вдруг поймал себя на мысли, что уже тонет в их глубинах, захлебывается безвозвратно.
Он неосознанно протянул ладонь и также ухватился за ручку входной двери, случайно накрыв своей рукой руку незнакомки.
– Не трогайте меня! – она отпихнула его и зачем-то дернула дверь, но та, надежно закрытая электронным замком, не поддалась. – Отстаньте! Тут дверь неожиданно «пискнула» и распахнулась, выпуская в морозный вечер пожилую пару с собачкой. Девушка ловко проскочила мимо них и растерявшегося Макса в подъезд и исчезла внутри. Он рванул за ней и нагнал уже на площадке у лифтов, вызвав своим появлением очередную бурю возмущения и протестов.
- Я закричу! – пригрозила незнакомка преследователю. – Громко!
Макс рассмеялся, осознав всю комичность ситуации, и ответил елейным тоном:
- Кричите, раз хочется! – усмехнувшись, он еще раз нажал кнопку вызова лифта. – На здоровье!
- Да вы! Да я! - она едва не задохнулась от негодования, - Вы! Да вы… Я…
Подъехавший лифт прервал ее восклицания. Макс лишь махнул разбушевавшейся Снегурочке рукой, жестом приглашая ее пройти первой. - Одиннадцатый. Квартира два-три-шесть… - примирительно прошептал он и заговорщицки подмигнул. – А вам какой?! - Шестой… - машинально выпалила она и… мгновенно оттаяла, сообразив, что произошло банальное совпадение и что незнакомец явно не собирается на нее нападать, улыбнулась и смело шагнула в кабину лифта.
Некоторое время они ехали молча, думая каждый о своем. Невероятность, нереальность происходящего в этот предновогодний вечер захлестывала Макса все сильней: он уже отказывался что-либо понимать, просто плыл по течению неизбежного, наслаждаясь близостью и таинственностью своей попутчицы. - Простите! Я не знала, что вы здесь живете! – наконец, отозвалась незнакомка.
- Простите! Я не знал, что вы здесь живете! – в унисон с ней выдал Макс. - Все в порядке… - она смущенно склонила голову, зарделась и вновь стала похожа на ту загадочную девушку из метро, так нежно и доверчиво обнимавшую его в трясущемся вагоне. - Представляю, как вы удивились, увидев меня… - сказал он и потупился на носки своих ботинок. - Испугалась, если быть точной. И вообще… день сегодня явно не задался, - она печально вздохнула. - Хотите поговорить?! – неожиданно для себя самого предложил Макс. - Нет! Не хочу! – она опешила от столь наглого предложения, но, подумав, добавила, - Вам-то это зачем?! – в этот момент кабинка остановилась и открылась, спешно выпуская девушку наружу. - Вы меня заинтриговали! – только и успел крикнуть он во вновь закрывающиеся двери лифта. - Я подумаю… - донесся до него снизу ее звонкий, словно перезвон колокольчиков на морозе, голос… «Раскинутся просторы, раскинутся просторы… до самой дальней утренней звезды… - Макс уже третий раз кряду затягивал очередной куплет преследовавшей его сегодня песенки, привычно обозревая из окна своей холостяцкой «верхотуры» необъятные сходненские окрестности с чернеющей вдали громадой лесопарка и обрывком пылающего иллюминацией Ленинградского шоссе. - И верю я, что снова… И верю я, что снова… По снегу доберутся ко мне твои следы…» Последняя строчка всколыхнула его воображение, уже в красках рисовавшее ему, как по заснеженному склону горы, где-нибудь на задворках Домбайской долины, идет-бредет девушка-Снегурочка в заброшенную, заметенную снегами хижину. И вот входит она в эту избушку, и, оттаяв от горевшего в камине огня, превращается в девушку-Пламя, и улыбается ему – Максу - своими льдисто-голубыми глазами, и прижимается к нему так же нежно и страстно, как в метро, а он обнимает ее и… «Однако… - усмехнулся он своим фантазиям, - Приехали!» Вдруг резкая трель входного звонка выдернула его из сказочно-нереальных мечтаний и настойчиво позвала к двери. - Я… Эээ… Черт, что я здесь делаю?! - застывшая на пороге знакомая незнакомка с вазочкой салата и яблочным пирогом в руках покраснела и шагнула было назад, пытаясь удрать, но Макс успел ухватить ее под локоть и мягко потянул на себя: - Привет! А я вас ждал… - соврал он. Хотя соврал ли?! С момента их расставания прошло уже часа два, а он все вспоминал и вспоминал «подземное» приключение и разговор у подъезда и в лифте. И, в конце концов, пришел к выводу, что не отказался бы повторить сегодняшний вечер.
- Правда?! – Снегурочка скованно вошла в квартиру, чуть вздрогнув от звука захлопнувшейся за ней двери.
- Ага, сгорая в безжалостном пламени неутихающего любопытства… – деланно продекламировал Макс, но заметив ее растерянность, решил больше не хохмить. Мотнув головой в сторону кухни и по-свойски подхватив принесенные гостьей «дары», сказал:
- Шучу! Проходите! Что будем праздновать?! Наступающий?!
- Можно и это… - печально выдохнула она, устраиваясь за кухонным столом.
- А на самом деле?! – он с удивлением воззрился на гостью. – Кстати, Максим… - театрально представился ей и добавил скороговоркой, - Можно просто Макс. Тридцать лет. Холост. Пока… Детей и порочащих связей не имею. Будете чай?!
- Леся… Очень приятно! - хихикнула она. - Буду! Даром же пирог пекла?!
- Может, все-таки расскажете, что у вас случилось?! А то я действительно заинтригован вами и умираю от любопытства!
Девушка замялась, хмыкнула, будто решала, стоит или нет делиться своей тайной, и, неубедительно изобразив веселость, изрекла: - Пустяки… - Так уж я вам и поверил, - отрезал Макс, наполняя чашки кипятком, - Не каждый день девушки обнимают меня в метро, если честно! И не от хорошей жизни, как я думаю…
- Извините еще раз… - промямлила Леся, зардевшись. - Не знаю, что на меня нашло…
- И все же? – переспросил он, с трудом сдержавшись и не выдав ей, как же ему было приятно в ее объятиях.
- Уволили… - И всего-то?! – он рассмеялся, пытаясь тем самым подбодрить ее. – Вы поэтому плакали? Было бы с чего! Найдется новая работа! - Хмм… - веселый настрой хозяина квартиры еще больше расстроил девушку, - И выставили из квартиры! В двадцать четыре часа. А мне некуда идти… - продолжила она и всхлипнула. – Бог с этим! Давайте лучше за Новый Год выпьем… Боюсь, мне уже будет не до веселья в ближайшие дни… Леся горько усмехнулась и, подняв свою чашку, звонко чокнулась ею с чашкой Макса. Он замер и ответил: - Вот это уже серьезно! – помедлив, встал и, плеснув немного коньяка в два бокала, протянул один Лесе: - Давайте с этого места поподробнее… Девушка пригубила горького напитка, смешно передернулась и, выдержав паузу… взахлеб стала рассказывать свою историю: что по профессии она бухгалтер, что еще утром работала в одной «продажной» конторе и что сегодня в очередной раз наотрез отказалась подделывать документы для начальства, вследствие чего была уволена без выходного пособия за некомпетентность и с позором изгнана из «порядочного общества». Чуть позже подруга, которая работала секретаршей тире любовницей шефа в той же конторе и у которой Леся снимала «однушку» в этом доме, заявила, что не желает продлевать аренду и чтобы квартирантка выметалась в течение суток из помещения – у нее якобы уже очередь стоит на съем. А Лесе некуда было уезжать, кроме как в свой Новосибирск. И что она сожалеет о своем необъяснимом порыве в вагоне, и что всегда обнимает так своего папу, когда ей невыносимо плохо, и так далее, и так далее. А Макс все слушал и слушал, не перебивая, и думал, какими же неисповедимыми бывают пути Создателя, сталкивающего настолько «несталкиваемых» в городских реалиях людей, как он и эта девушка. Случайна ли была их встреча? Кто знает. Невероятная, невозможная ни при каких обстоятельствах и математических расчетах, она казалась настоящим новогодним чудом, фантасмагорией времени, ведь последний раз он спускался в подземку, дай Бог… лет пять-шесть назад. И тем удивительней было это столкновение в метро…
Они разошлись далеко за полночь. Макс проводил Лесю до ее квартиры, все же сказав в последнюю минуту, что она похожа, удивительно похожа на настоящую Снегурочку. Такую, какой ему всегда представлялась эта сказочная героиня. Леся засмеялась и ответила: - Только настоящего Дед Мороза рядом нет, видно, вымерли все… - она вдруг опять погрустнела и подытожила: - Прощайте, Максим! С Наступающим! И спасибо за вечер!
«А может, они есть, настоящие Деды Морозы, - мысленно ответил ей Макс, поднимаясь к себе, - просто ты их еще не встречала!» Он уже давно решил для себя, что завтра же уговорит Серегу взять Лесю к себе на работу, благо тому требовался бухгалтер (да еще и такой честный). И что предложит Снегурочке на первое время (пока ей не удастся найти новое жилье) воспользоваться по-дружески одной из его трех комнат, а если она откажется – определит девушку к сестре Наташке (все равно та по командировкам вечно пропадает). И что… обязательно пригласит новую знакомую праздновать вместе Новый Год в их шумной и веселой компании, и специально потащит ее танцевать, чтобы она вновь обняла его, как тогда, в метро, и что, возможно, он даже чмокнет ее в щеку…
И пусть она пока не догадывается о его планах, пусть! Но он-то знает, что Деды Морозы существуют – и он непременно докажет этой печальной Снегурочке, что они таки есть!
Довольный принятыми решениями, Макс заснул, а где-то за окном все так же неслышно падал и падал белый-белый, невесомый снег…
«Снег кружится, летает, летает… И, позёмкою клубя, заметает зима, заметает… Всё, что было до тебя…»
* * *
Конец
январь, 2010 г. Copyright © 2010 Мuelle
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование материала полностью или частично запрещено
|