Светланa Беловa Н а в е я л о
27 мая Мне снился дивный сон. Мужчина, сложенный как бог, склонился надо мной и запечатлел на моих губах нежнейший поцелуй. Поскольку я закрыла глаза от счастья, то, к сожалению, не смогла увидеть, кто он. А в следующую минуту мужчина скрылся в клубящемся вокруг меня тумане, от огорчения я застонала и тут же проснулась. Повернув голову, я возблагодарила бога за то, что я лежу, а не стою, иначе я бы просто свалилась с ног от шока. На соседней подушке покоилась темноволосая голова Мужчины моей мечты. Сердце мое вдруг совершило невообразимый кульбит и прыгнуло в озеро счастья. Я все вспомнила: и гипотетические фейерверки, и фантастическую близость, и укутывающую нас взаимопроникающую нежность. За окном клубились мрачные тучи, кажется, накрапывал дождь, а мне было так уютно и спокойно рядом с Марком. Нет, слово "спокойно", пожалуй, не подходит. Скорее − "волнующе", но не тревожно, а приятно. Однако же, сколько можно спать? Я ведь проснулась. Но почему-то разбудить его я не решаюсь. Откуда эта робость? В нашей прошедшей ночи было все, но робости точно не было. Марк в этот момент начинает ворочаться, вздыхает, приоткрывает сонные глаза и… С ним, кажется, происходит то же, что и со мной несколько минут назад. На лице сменяются последовательно выражения недоумения, удивления, неописуемого блаженства. Он тянется ко мне и сгребает меня в свои медвежьи объятия.
Мне снилась ты, мы любили друг друга долго-долго и страстно, и нежно, и я решил спросонья, что это все и было только во сне. Слушай, я должен убедиться, что все это правда.
Сказав все это, Марк бросается на меня, как стая голодных волков. Н-нет, не волков, а… ну, допустим, стая матросов, которые не были на берегу года два.
12.00. Кажется, день проходит удивительно хорошо. Давненько я так не бездельничала всласть. Хотя все же это не совсем безделье, поскольку занятия сексом отнимают кучу сил. Правда, кофе я все-таки смогла сварить и принесла его, как хорошая девочка, прямо в постель, за что была так вознаграждена, что поклялась больше ничего хорошего не делать, дабы избежать еще одной изматывающей награды. На что Марк заявил, что награду я получу просто за то, что я есть, и что я с ним, так что чем дольше я буду оставаться с ним рядом в постели, тем большим будет мой вклад в повышение среднего градуса счастья всего человечества.
19.00. Ну что же, голод все же выгнал нас с любовного ложа. Марк категорично заявил, что ужином он займется сам, а мое высочество уже столько сделало для облагодетельствования человечества в его, Марка, лице, что мне просто противопоказано делать что-либо еще, иначе он просто умрет от переполнения счастьем. Я приятно поражена галантностью моего возлюбленного, но стараюсь не показывать этого, а принимаю его джентльменский поступок как должное, по крайней мере, внешне.
Марк, натянув джинсы, убегает в гастроном, а я с той же скоростью мчусь в ванную приводить себя в порядок. Сердце мое поет, рот занят зубной щеткой, а ноги пританцовывают. Так, стоп, еще два дня назад я сидела дома в полнейшем унынии, а что сейчас? Наверное, нельзя так погружаться в счастье, можно и привыкнуть жить в нем. А когда оно, счастье, обмелеет, я, наверное, просто, задохнусь, как рыба, выброшенная на берег. Я вытираю влажные волосы и натягиваю маечку и шорты, в которых так люблю ходить дома. Потом возвращаюсь в спальню и минуту стою в задумчивости над взъерошенной постелью: решаю сложнейшую задачу, стоит ли заправлять кровать или наши безумства продолжатся. В конце концов, все же решаю, что будет верхом неприличия оставлять постель открытой, иначе что "станет говорить княгиня Марья Алексевна?", в смысле Марк?
М-да, прошло уже полчаса, как мой возлюбленный умчался заготавливать еду. Я надеюсь, что он не сбежит от меня, я еще не готова валяться на берегу, как дохлая рыба.
В этот момент звонят в дверь. Я, еле сдерживаясь, чтобы не помчаться сломя голову, иду степенно. Звонок уже звенит просто оглушительно. Открываю, вваливается Марк и, сгрузив пакеты прямо на пол здесь же, сгребает меня в объятия и выдыхает прямо в ухо, вызвав прямо какую-то конвульсивную дрожь восторга:
− О господи, как же я соскучился?
… Напрасно я заправила постель, прямо скажем, напрасно.
28 мая
23.00. Боже, какие восхитительные выходные выпали на мою долю. Мы расстались только два часа назад, а Марк уже позвонил и говорил мне в трубку всевозможные любовные глупости. А в конце разговора с тяжелым вздохом признался, что он просто поглупел от любви и не представляет, как он проведет без меня ночь. Как прекрасно иметь такого галантного возлюбленного. Хотя мне кажется, что я более хладнокровно к нему отношусь. Может это связано с разной физиологией мужчины и женщины. По всем канонам женщина должна позволять себя любить. Но мне так хорошо с ним, что можно пока не задумываться, кто из нас больше влюблен, кто меньше.
Скажу только одно: я поражена до глубины души, что Марк так сильно увлечен мной. Ведь я не похожа на воздушное создание с ногами от шеи. Мне с первой нашей встречи казалось, что Марк должен влюбляться именно в таких девушек. Поэтому я почти не удивилась тогда на вечеринке в БКЗ, когда возле него возникла эта Ритуля. Но такого шквала чувств, направленных на меня, я, честно признаться, не ожидала. Да и вообще не ожидала, что Марк окажется таким эмоциональным. Я ожидала чего-то очень сдержанного, элегантного, эдакого английского. Видимо, со мной злую шутку сыграл образ мистера Дарси − этого воплощения ледяного спокойствия в любой ситуации, на которого так похож Марк. Короче говоря, как бы то ни было, Мужчина Моей Мечты со мной рядом, и я буду наслаждаться этим, сколько смогу, пока какое-нибудь эфемерное создание не разлучит нас.
Сейчас подумала еще вот о чем: я пока боюсь раскрывать свое сердце полностью в отношениях с Марком именно потому, что уверена в ненадежности этих отношений, боюсь, что все это скоро закончится. Так что ничего удивительного, что я стараюсь не нырять глубоко, иначе аллегория с рыбой, выброшенной на берег, станет реальностью.
И по большому счету я не так много о нем знаю, только самые поверхностные сведения. Я не знаю, почему он до сих пор одинок. Правда, он говорил, что работа отнимала у него все силы, и времени для налаживания каких-то серьезных отношений и создания семьи, попросту, не оставалось. Но я увидела, какой он страстный человек под внешней маской сдержанности и хладнокровия. Будем надеяться, что накал страстей таков именно от нерастраченности. Тогда беспокоиться не о чем.
Не хочу больше задумываться о дальнейшем. Хочу перебирать те драгоценные моменты нашей близости, от которых сердце и все тело мое начинает трепетать от неизъяснимого восторга. Как нежен, как умел, как ненасытен он был в эти ночи и дни. Мой вечный сарказм и стремление все превратить в шутку на этот раз не срабатывает. Я немного растаяла и чувствую, что мой защитный панцирь начинает тлеть. "Пробило обшивочку слегка", как говаривала Татьяна Доронина в "Еще раз про любовь".
Все эти годы я запрещала себе думать о прошлом, о том, что случилось с моей любовью тогда. А сейчас мне почему-то захотелось вспомнить мою прошлую боль. Может, Марк дал мне какую-то силу, и я смогу беспристрастно оценить то, что произошло. Хотя как может быть беспристрастен тот, кого пытают, к своим мучителям. Но, тем не менее, я попробую. Мне кажется, что если я сейчас сама себе проговорю всю ситуацию, то на этом просто поставлю точку. И мне, наверное, станет легче.
В то лето я отправилась с приятелями в студенческий стройотряд в совершенно дикое место, где вместо тонального крема и пудры мы наносили на лицо густющий слой репеллента, а вместо мини-юбок щеголяли в антикомариных костюмах. Но это были мелочи по сравнению с замечательной компанией, с песнями под гитару, таким студенческим братством, что казалось, нам все по плечу, когда мы вместе. Я бы и не обратила внимания на молчаливого черноглазого парня, если бы мне не намекнули, что он здорово увлечен мной. Потом и я стала замечать его пристальные взгляды, его стремление находиться рядом со мной.
Ну, а поскольку мы были молоды и веселы, романтическая обстановка, звездные ночи, прогулки под луной сделали свое дело, и я решила не упустить случая и закрутить легкий романчик с милым молодым человеком. Глеб был нежен и робок до неловкости. Поцеловать меня он решился только на третьем нашем свидании. Я принимала его несмелые ухаживания до тех пор, пока мне все это не надоело. Я поговорила с ним о том, что пора нам прекратить наши отношения. Глеб очень долго молчал, а потом стал выспрашивать меня, не наговорили ли мне что-нибудь о нем. Причем он долго уверял меня, что все, что наговорили о нем, это чистая ложь, что он любит только меня. Но мне было некогда выслушивать его уговоры, я куда-то спешила. Да и к тому же считала его пройденным этапом, поэтому даже не вникала в его слова.
На этом первый этап наших отношений был закончен.
Спустя пару недель почти в конце нашей поездки мы как-то сидели с девчонками в комнате и гадали на картах. Подружка раскинула "благородных своих королей" для меня и, вытаращив глаза, замогильным голосом произнесла: "И ждет тебя очень сильная любовь, и прекрасный принц черной масти, который совсем рядом с тобой. Буквально стоит за дверью" И в этот момент раздался стук в дверь. Визг, который последовал за этим, перекрыл шум городка и нашего общежития, вместе взятых, в десятки раз. В дверь заглянул ошеломленный Глеб и попросил меня выйти. Я на ватных ногах выползла за дверь и уставилась на него с таким обалдевшим видом, что, кажется, перепугала его до смерти. Конечно, я не стала рассказывать о наших дамских забавах. На этом свидании я решила, что терять такого хорошего парня просто не имею права. Из стройотряда мы возвращались уже вместе. Его друзья чему-то ухмылялись, но Глеб только хмурился в ответ и грозно погладывал на них.
По приезде в город наши отношения как-то резко поменялись. Он постоянно куда-то исчезал, находились какие-то дела, заботы. Меня это немного напрягало, но я была на 100% уверена в его влюбленности в меня и не придавала этому большого значения.
Первая ласточка сомнений залетела в мое сердце как-то вечером. Я болтала с приятельницей, которая училась в группе младше на год, и рассказала о своем молодом человеке. Она недоуменно посмотрела на меня и спросила, уверена ли я, что это именно Глеб с 4 курса. Потому что он дружит с девушкой, которая учится в их группе. Я в полнейшей уверенности разубедила ее, что мы, наверняка, говорим о разных людях.
Буквально через месяц все, наконец, разъяснилось. В один из дней произошел страшный случай. Он захотел переспать со мной и попытался сделать это против моей воли. Я была опустошена и чувствовала себя грязной тряпкой, о которую захотели вытереть ноги. Уже много позже я догадалась, что он таким образом хотел предоставить мне право самой прогнать его. Но моя решительность куда-то пропала. Я все списала на его влюбленность, молодость и страстность. Ха-ха, наивная дура. Как я проклинала себя, спустя много дней, как страдала от унижения, знает только моя подушка, которую пришлось менять, так как она, в конце концов, перестала просыхать.
Однажды вечером Глеб пришел ко мне после занятий в спортзале. Я сварила кофе, но он отказался. Он немного посидел молча и потом сказал, что между нами все должно закончиться. Поскольку у него есть другая девушка, с которой он дружит уже два года. Она учится на курс младше. Он думал, что влюблен в меня, но постепенно понял, что именно Оля − его настоящая любовь. Он просит прощения, что так долго не мог выбрать между нами.
Я стояла молча у окна и слушала этот нескончаемый монолог. Единственным моим желанием было зажать уши и не слышать больше этих кошмарных слов. Правда в душе звенела маленькая надежда, что все это шутка, дурацкий розыгрыш. Но, взглянув на него, на его опущенную голову, я, наконец, поняла, что ни о каких шутках не может быть и речи, все это очень серьезно, и меня, как ненужную игрушку, просто-напросто отбросили только что в сточную канаву.
Потом он ушел, а я без сил опустилась на тахту и без сна пролежала до утра, пока окно не побледнело, а потом окрасилось восходящим солнцем.
Неделю после нашего разрыва я помню очень слабо. Я куда-то шла, что-то делала, ходила в университет, улыбалась, старалась держать голову высоко. Потом моя подруга Юлька затащила меня в деканат и силой заставила написать заявление на обучение по обмену в дружественный университет в Н-ск.
Я через две недели уехала, а вернулась только к весне. Я была уверена, что все закончилось, что боль моя уже совсем утихла. Про Глеба старалась не вспоминать. Но добрые люди как бы невзначай проговорились, что он женился-таки на Оле и перевелся в Л-ск в тамошний университет. Неделю я проболела этой новостью. Но потом как-то все устаканилось. Только вот на мужчин я стала смотреть сквозь черные очки. На ухаживания смотрела как на досадную помеху моей цели жизни.
А цель была в том, чтобы стать лучшей в профессии. Раз уж меня отвергли как женщину, оставалось задавить весь чертов мужеский род интеллектом. Многочисленные дипломы, сертификаты, аттестаты служили укреплению моей уверенности в себе, в своей самодостаточности, в том, что я никому больше не позволю нарушить мой душевный покой. Короче говоря, последние семь лет мне это блестяще удавалось. В нашей фирме я работала уже 5 лет, и шеф первое время все пытался устроить мою личную жизнь. Как-то на вечеринке в узком кругу мы с ним, здорово поддав, разговорились за жизнь. Он меня изрядно удивил, высказавшись в том духе, что я, должно быть, жутко страдаю от отсутствия мужчины в моей жизни, и что он готов оказать посильную помощь, если он мне нравится. В ответ я стала хохотать, как безумная, и в конце, отсмеявшись, сказала, что, хотя и бытует мнение, что директор и его финансист должны непременно состоять в любовной связи, но у нас не тот случай. Да и никакие мужики мне пока не нужны. Когда возникнет нужда, я предупрежу его первого.
Короче, мы обошли щекотливый момент, и с тех пор наши отношения стали такими, м-м-м…братски-отечески-покровительственными, что ли. Во всяком случае, мы с ним частенько за рюмкой чая довольно откровенно болтали на извечную тему отношений между М и Ж.. Все-таки я должна была узнавать оружие противника. И лучше, чем мужчина, о мужчинах мне бы не рассказал никто.
И вот случилась и на старуху проруха. Марк штурмом взял неприступную крепость и буквально за две недели сделал так, что крепость сама вручила ему ключ от города, и вприпрыжку помчалась под знамена победителя. Представляю, как долго будет хохотать мой шеф и орать: "Ведь я же говорил!!!!!!" Ну, в этом-то случае я и сама посмеюсь с ним за милую душу. Хотя загадывать не решусь. Мало ли что случится в понедельник.
29 мая
09.00. Я на работе. Настроение на высшей точке. Директор с недоумением поглядывает на меня и, наконец, бурчит:
− Ну, колись, колись. Сколько я буду ждать?
− А ты что, чего-то от меня ждешь? Я ничего тебе не собиралась рассказывать! − недоумеваю я. Дир вскидывает брови и обиженно тянет:
− Ты что, с ума сошла? Я весь уже извелся с утра. В пятницу ты бросила свою машину здесь и умчалась в неизвестном направлении с Дарцевым. Разведка мне все донесла. А сегодня ты заявляешься вся сияющая, скачешь по офису и распеваешь песни дурным голосом. И после этого утверждаешь, что ничего мне не расскажешь? А как насчет допроса с пристрастием? И вообще, где благодарность? Ты что, забыла, кто тебе подогнал этого роскошного мужика?
Я возмущенно пытаюсь прервать фонтан красноречия шефа, но это мне не удается. Минут десять он продолжает орать, потом, успокаиваясь, улыбается и нежным голосом говорит, покачиваясь в кресле:
− Короче, тебе не отвертеться. Я весь внимание.
Я вскакиваю и, стукнув ладонью по столу, говорю, ядовито улыбаясь:
− Не до-ждешь-ся. Все, вопрос закрыт. Если не отстанешь, я уеду в налоговую до вечера.
− Ты садистка?− медовым голосом интересуется шеф. После этого мы, наконец, приступаем к работе.
Когда все вопросы исчерпаны, я встаю, чтобы уйти, в спину несется:
− Ладно-ладно, припомню.
Я машу на него рукой и убегаю к себе. И как раз вовремя. У меня звонит телефон и мое сердце готово выпрыгнуть из груди: Марк!
− Доброе утро, солнышко! Страшно соскучился и еле дождался, когда можно будет тебе перезвонить.
− Здравствуй, Марк! Я рада тебя слышать, − журчу я в ответ и не узнаю своего голоса.
− Поздновато приходишь на работу, − нежно упрекает он. − Я звонил пару раз, но ты не подходила к телефону.
− Я была у директора. Если помнишь, я же незаменимый работник. Шеф без утреннего разговора со мной, как без чашки кофе. Кстати, я выдержала массированную атаку от дира. Он требовал подробного отчета, куда это я умчалась в пятницу на небезызвестном Туареге. Я, конечно, была непокобелима, чего и от тебя прошу. Нет, требую.
Даже через трубку я слышу, как его брови ползут вверх, и в голосе полнейшее недоумение:
− Я должен держать в секрете наши отношения? Я постараюсь, но боюсь, что мой счастливый вид никого не введет в заблуждение. Я не очень-то умею притворяться. Но будь уверена, милая, язык мой будет нем. Как насчет обеда, я бы заехал за тобой. Есть одно прелестное местечко, где мы сможем поболтать без лишних глаз.
Сердце в груди грохочет так, что, кажется, заглушает мой голос, который просто источает лемель:
− Я жду, Марк! Я буду на проходной в десять минут первого. Обойдемся без посторонних глаз.
− Я тебя компрометирую? Или ты чего-то боишься? − слегка похолодевшим тоном спрашивает Марк.
− Как ты мог подумать такое! Просто я не хотела бы посвящать весь наш любопытствующий коллектив в нюансы моей частной жизни. Просто до тебя эта самая частная жизнь не была такой бурной.
− Ну, мы пока ничего бурного с тобой не совершаем, не думаю, что есть повод для беспокойства, − уже мягче отвечает он.
− Ничего бурного? Может быть. Просто с пятницы весь офис на ушах, куда это я исчезла с тобой, даже не взяв машину, а заму оставила информацию о каких-то семейных обстоятельствах. Не знаю, что у меня в тот момент было с головой, когда я выдала эту фразу. Хотя нет, я помню, что у меня было с головой, она была в твоих руках, и ты ее целовал.
− Голову? − уточнил Марк.
− Именно, − обреченно подтвердила я.− Так что можешь представить, что напридумывали себе мои коллеги, увидев, что я сегодня явилась на работу на такси, а машина так и простояла на стоянке все выходные.
− Черт возьми, я совершенно забыл, что оставил тебя без машины. Я должен был заехать за тобой сегодня и отвезти тебя до работы. Алина, пообещай мне, что будешь звонить, если тебе нужна будет моя помощь.
− Марк, ну о чем ты говоришь, какая помощь? Я самостоятельная девушка и смогу побороть трудности с отсутствием машины. Так что расслабься, все нормально, − успокаиваю я своего собеседника, который такой милый в своей заботе обо мне.
Сердце плюхается в море сентиментальности. Обо мне никто не заботился со времени моего детства. И так приятно слышать голос человека, который относится ко мне как к слабой женщине. Все же по природе своей женщине, видимо, очень нужно крепкое плечо. Хотя на самом деле женщина и не слабее по жизни некоторых мужчин.
Голос Марка прерывает мои затянувшиеся размышления:
− Понимаешь, я хочу заботиться о тебе. И ты с этим ничего не сделаешь, уверяю тебя. Так что бороться бесполезно, проще будет подчиниться и … ну и испытать удовольствие.
Я сквозь смех выговариваю:
− Ну, смотри, я ведь тоже могу начать заботиться о тебе, и что ты будешь тогда делать?
− Я буду самым счастливым человеком на свете, − тихо и серьезно отвечает Мужчина Моей Мечты. − Главное, не передумай.
Я быстро сворачиваю разговор, грозящий перейти в очень серьезную стадию, что не входит в мои планы: на столе громоздится куча несделанной работы, и мне нельзя сбить настрой, иначе день пойдет прахом. Работать и параллельно думать о Марке я не в состоянии, Марк все-таки перевесит. Мы договариваемся о встрече у проходной, и я погружаюсь с головой в волшебный мир цифр, отчетов, балансов.
15.00. Не знаю, удастся ли нам держать в тайне наши с Марком отношения. Ровно в 12.10 я была на проходной. Марк уже ждал на парковке напротив. В тот момент, когда я подходила к его машине, из ворот величаво выплыл джип моего драгоценного шефа. Следом за ним не менее величаво следовал на своей машине наш главный инженер. А из проходной рука об руку вышла парочка моих бухгалтеров (тут я вспомнила, что они ходят обедать в кафетерий через дорогу). Короче, если бы я дала объявление в газету, что у нас с Марком состоится встреча на проходной, и то аншлаг был бы не такой впечатляющий. Я, чертыхаясь про себя, вскарабкалась в Туарег и сердито посмотрела на Марка. В тот же миг из моей головы улетучились все мысли, кроме одной: как я соскучилась и как я рада ему!
Марк, видимо, прочел все это в моих глазах и потянулся ко мне с поцелуем. Но я уперлась ему в грудь рукой и умоляюще попросила:
− Давай хотя бы отъедем подальше. Только что нас с тобой снова сфотографировали. Причем все, кому не лень.
− Твое желание − закон для меня. Только все же, может, объяснишь, почему ты так переживаешь, когда нас видят вместе? Я неподходящий спутник для тебя?− с этими словами Марк медленно выехал на проспект и влился в поток машин.
Я развела руками:
− Ты что? Давно не смотрелся в зеркало? Как ты можешь быть неподходящим спутником? Да любая девушка будет просто счастлива показаться с тобой где угодно.
− Тогда в чем же дело?
Я замялась:
− Ну, я ведь говорила, что не хочу давать своим коллегам пищу для размышления.
Марк пожал плечами:
− Хорошо закрыли тему. Итак, готова ли ты ехать со мной на край света?
− Прямо сейчас? − встревожилась я. − Сейчас я не могу, я работаю. У меня не так много времени.
Марк усмехнулся:
− Ну, этот край света не очень далеко, мы как раз успеем за обеденный перерыв.
Я тряхнула головой и с облегчением проговорила:
− Тогда я готова!
Марк быстро взглянул на меня и произнес:
− Неужели ты еще не поняла, что от меня тебе не нужно ждать неприятностей?
Я смутилась:
− Прости, я понимаю это, просто я привыкла думать о себе сама, не надеясь на других.
В этот момент Туарег подрулил к очаровательной кофейне, на вывеске которой красовалась надпись "Край света".
− Ну, как, сможем мы уложиться в твой обеденный перерыв?
− Я думаю − вполне,− улыбнулась я.
Надо сказать, местечко действительно было очаровательным.
Марк смотрел мне в глаза, и сердце мое снова замирало, будто мы с ним летали на качелях. После обеда мы снова сели в машину, и Марк, усмехнувшись, приблизил свое лицо к моему и тихо сказал:
− Итак, теперь-то, надеюсь, мне ничто не помешает поцеловать тебя.
Я взяла его за галстук и легонько притянула к себе:
− Даже не думай, что тебе удастся избежать этого поцелуя.
Марк счастливо засмеялся и ... Через минуту он оторвался от меня и с потемневшим от страсти лицом хрипловато произнес:
− Ты снова испытываешь меня на прочность.
Я провела ладонью по его щеке и, улыбнувшись, едва переводя дыхание, ответила:
− То же самое ты проделываешь и со мной. От твоих поцелуев у меня просто зашкаливает уровень серотонина в организме.
Марк нахмурился:
− Что это?
− Балда, это же гормон счастья. Я скоро стану настоящим наркоманом по тебе, по твоим поцелуям, по твоему…
− Ну-ну продолжай, вот с этого места поподробнее!
− Да ну тебя, опять ты меня смущаешь.
Наша перепалка снова переросла в поцелуй, который длился, и длился, и длился…
Даже сейчас, когда я просто вспоминаю об этом, руки мои начинают предательски дрожать, а в животе взрываются фейерверки. Ох, Марк, Марк, ты меня таки доведешь до нервного срыва. Так, стоп, я должна трудиться и трудиться. До отпуска еще есть время, а потом наступит благословенный период, и никаких балансов и забот, только голая лень и блаженство. И как знать, не будет ли этот отпуск окрашен безумным сексом с Мужчиной Моей Мечты. НЕ бу-ду за-га-ды-вать!!!! Сколько раз можно повторять. Правда это не очень помогает. Бум стараться, бум.
июль, 2007 г.
Copyright © 2007 Светланa Беловa 
Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено
|
