Литературный клуб:


Мир литературы
  − Классика, современность.
  − Статьи, рецензии...
− О жизни и творчестве Джейн Остин
− О жизни и творчестве Элизабет Гaскелл
− Уголок любовного романа.
− Литературный герой.
− Афоризмы.
Творческие забавы
− Романы. Повести.
− Сборники.
− Рассказы. Эссe.
Библиотека
− Джейн Остин,
− Элизабет Гaскелл,
− Люси Мод Монтгомери
Фандом
− Фанфики по романам Джейн Остин.
− Фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа.
− Фанарт.

Архив форума
Форум
Наши ссылки
Наши переводы и публикации


Авантюрно-исторический роман времен правления Генриха VIII Тюдора
Гвоздь и подкова
-
Авантюрно-исторический роман времен правления Генриха VIII Тюдора


детектив в антураже начала XIX века, Россия
Переплет
-
детектив в антураже начала XIX века, Россия



Метель в пути, или Немецко-польский экзерсис на шпионской почве
-

«Барон Николас Вестхоф, надворный советник министерства иностранных дел ехал из Петербурга в Вильну по служебным делам. С собой у него были подорожная, рекомендательные письма к влиятельным тамошним чинам, секретные документы министерства, а также инструкции, полученные из некоего заграничного ведомства, которому он служил не менее успешно и с большей выгодой для себя, нежели на официальном месте...»


Водоворот
Водоворот
-
«1812 год. Они не знали, что встретившись, уже не смогут жить друг без друга...»



Полное собрание «Ювенилии»

(ранние произведения Джейн Остин)

«"Ювенилии" Джейн Остен, как они известны нам, состоят из трех отдельных тетрадей (книжках для записей, вроде дневниковых). Названия на соответствующих тетрадях написаны почерком самой Джейн...»


Первый русский фанфик по роману Джейн Остин "Гордость и предубеждение"
В   т е н и

«Для обеспеченного человека богатство вовсе не является синонимом счастья. Хотя многим известно, что отсутствие средств в гораздо большей степени препятствует удовлетворению определенных желаний, благодаря которым можно на какое-то время почувствовать себя счастливее...»



Рассказы

Рождественский переполох в Эссексе

«− Зачем нам омела, если все равно не с кем поцеловаться? − пробормотала Эми, вдруг вспомнив молодого джентльмена, который сегодня первым заехал в их коттедж. У него были очень красивые голубые глаза, весьма приятные черты лица и явно светские манеры. И еще он был на редкость обаятельным... Она вздохнула и быстро прошла мимо дуба, стараясь выкинуть из головы все мысли о молодых людях, с которыми было бы так приятно оказаться под омелой на Рождество...»


По картине Константина Коровина «У окна»

«- Он не придет! – бормотала бабка, узловатыми скрюченными пальцами держа спицы и подслеповато вглядываясь в свое вязание. – Кажется, я опять пропустила петлю…
- Придет! – упрямо возражала Лили, стоя у окна и за высокими, потемневшими от времени и пыли стенами домов, возвышающихся за окном, пытаясь увидеть прозрачные дали, шелковистую зелень лесов и лугов, снежные причудливые вершины гор, жемчужную пену волн на зыбком голубом море...»

Если мы когда-нибудь встретимся вновь - рассказ с продолжением

«Даша вздрогнула, внезапно ощутив мурашки, пробежавшие по позвоночнику, и то вязкое напряжение, которое испытала тогда, рядом с ним, когда, казалось, сам воздух стал плотным и наэлектризованным... И что-то запорхало в сердце, забередило в душе, до того спящих... «Может быть, еще не поздно что-то изменить...»

Дуэль

«Выйдя на крыльцо, я огляделась и щелкнула кнопкой зонта. Его купол, чуть помедлив, словно лениво размышляя, стоит ли шевелиться, раскрылся, оживив скучную сырость двора веселенькими красно-фиолетовыми геометрическими фигурами...»

Рискованная прогулка

«Врубив модем, я лениво шлепнула по энтеру и зашла в сеть, зацепившись каблуком за невесть откуда возникший глюк. Зарегавшись свежим логином и тщательно запаролившись, я увернулась от выскочившего из какой-то безымянной папки файла...»

Один день из жизни...

«- Тын-дын. Тын-дын! Тын-дын!!! Телефон, исполняющий сегодняшним утром, - а, впрочем, и не только сегодняшним, а и всегда, - арию будильника, затыкается под твоим неверным пальцем, не сразу попадающим в нужную кнопку...»

Home, sweet home

«Первая строка написалась сама собой, быстро и, не тревожа разум и сознание автора. Была она следующей: "Дожив до возраста Христа, у меня все еще не было своей квартиры". Антон Палыч резво подпрыгнул в гробу и совершил изящный пируэт...»


«Новогодниe (рождественскиe) истории»:

Новогодняя история

«...устроилась поудобнее на заднем сидении, предвкушая поездку по вечернему Нижнему Новгороду. Она расстегнула куртку и похолодела: сумочки на ремне, в которой она везла деньги, не было… Полторы тысячи баксов на новогодние покупки, причем половина из них − чужие.  «Господи, какой ужас! Где она? Когда я могла снять сумку?» − Стойте, остановитесь! − закричала она водителю...»

Метель в пути, или Немецко-польский экзерсис на шпионской почве

«В эти декабрьские дни 1811 года Вестхоф выхлопотал себе служебную поездку в Литву не столько по надобности министерства, сколько по указанию, тайно полученному из Франции: наладить в Вильне работу агентурных служб в связи с дислокацией там Первой Западной российской армии. По прибытии на место ему следовало встретиться с неким Казимиром Пржанским, возглавляющим виленскую сеть, выслушать его отчет, отдать необходимые распоряжения и самолично проследить за их исполнением...»

Башмачок

«- Что за черт?! - Муравский едва успел перехватить на лету какой-то предмет, запущенный прямо ему в лицо.
- Какого черта?! – разозлившись, опять выругался он, при слабом лунном свете пытаясь рассмотреть пойманную вещь. Ботинок! Маленький, явно женский, из мягкой кожи... Муравский оценивающе взвесил его на руке. Легкий. Попади он в цель, удар не нанес бы ему ощутимого вреда, но все равно как-то не очень приятно получить по лицу ботинком. Ни с того, ни с сего...»

О, малыш, не плачь...

«...чего и следовало ожидать! Три дня продержалась теплая погода, все растаяло, а нынче ночью снова заморозки. Ну, конечно, без несчастных случаев не обойтись! – так судачили бабки, когда шедшая рядом в темной арке девушка, несмотря на осторожность, поскользнулась и все-таки упала, грохоча тяжелыми сумками...»

Вкус жизни

«Где-то внизу загремело, отдалось музыкальным звуком, словно уронили рояль или, по меньшей мере, контрабас. Рояль или контрабас? Он с трудом разлепил глаза и повернулся на бок, обнаружив, что соседняя подушка пуста...»

Елка

«Она стояла на большой площади. На самой главной площади этого огромного города. Она сверкала всеми мыслимыми и немыслимыми украшениями...»

Пастушка и пират

«− Ах, простите! – Маша неловко улыбнулась турку в чалме, нечаянно наступив ему на ногу в толпе, загораживающей выход из душной залы...»

Попутчики

«Такого снегопада, такого снегопада… Давно не помнят здешние места… - незатейливый мотив старой песенки навязчиво крутился в его голове, пока он шел к входу в метрополитен, искусно лавируя между пешеходами, припаркованными машинами и огромными сугробами, завалившими Москву буквально «по макушку» за несколько часов...»

Мария

«− Мария!
  Я удивленно оглянулась. Кто может звать меня по имени здесь, в абсолютно чужом районе...»

Представление на Рождество

«Летом дом просыпался быстро, весело, будто молодое, полное сил существо, а зимой и поздней осенью нехотя, как старуха...»

Рождественская сказка

«Выбеленное сплошными облаками зимнее небо нехотя заглядывало в комнату, скупо освещая ее своим холодным светом...»


 

Fan fiction

Светланa Беловa

Н а в е я л о

Начало     Пред. гл.

 

30 мая

 

10.00. Сегодня скверный день. Марк вчера вечером сообщил, что ему нужно быть на форуме промышленников и предпринимателей в Иркутске, и что завтра он улетает рейсом поздно ночью, чтобы успеть к началу заседаний.
     Вчера он остался у меня дома. Получилось все опять как-то спонтанно. Он доехал за мной до моего дома, типа проводил. Да, вот так гуляют современные влюбленные: машина дамы впереди, машина кавалера следом. Я поставила машину в свой подземный бокс во дворе и села в Туарег, и понеслось! На третьем, кажется, поцелуе Марк взмолился о пощаде, и через несколько минут мы уже таяли в объятиях друг друга на ковре в моей гостиной. Дальше двинуться мы просто были не в состоянии. Безумства продолжались до поздней ночи. Потом мы решили отправиться на романтическую прогулку и поставить Туарег на стоянку за моим домом. Ночь была удивительно теплая, и я чувствовала себя совсем юной девчонкой. Мы шли, обнявшись, как подростки, и не чуяли под собой ног от близости друг друга.

Потом была ночь, но уже без каких-то излишеств, мы просто держали друг друга в объятиях и засыпали, и просыпались, и неожиданно наступило утро. Утро дня нашей разлуки. Я, конечно, пытаюсь себе говорить какие-то слова, что сомневаюсь в своих чувствах к Марку, но одно знаю твердо: мне будет его не хватать эти три дня. К субботе он должен вернуться. Там, правда, будет банкет в пятницу. Но я знаю, что такие мероприятия с неофициальной обстановкой не менее важны для завязывания деловых отношений, чем суперсерьезные форумы. Короче, жду его только в субботу к вечеру.

     3 июня

     9.00. Меня сдернул с кровати телефонный звонок. Я спросонья не могу понять, что мне кричит шеф, захлебываясь словами. В конце концов, разбираю слова: "…Включай телевизор!!!!"
     Спотыкаясь, мчусь к телевизору. На меня обрушивается какой-то шквал мельтешащих кадров, кричащие лица во весь экран. Постепенно я начинаю понимать, что произошла какая-то авиакатастрофа в аэропорту. Снова звонит телефон. Шеф уже более членораздельно говорит:
     − Не паникуй. Списков еще не было, может, обошлось.
     − Почему я должна паниковать? Что это за самолет? − недоумеваю я.
     Шеф, помолчав, тяжело вздыхает и говорит:
     − В самолете летела делегация с форума предпринимателей в Иркутске.

     Мне показалось, что меня кто-то с размаху ударил в грудь. Стало сразу трудно дышать, поэтому я не смогла сразу ответить диру, который надрывался в трубке:
     − Алин, ты чего молчишь? Алло, ты слышишь, что я тебе говорю, алло?! Я приеду, слышишь?
     Я проталкиваю слова сквозь сдавленное горло:
     − Нет! Не надо!− трубка валится у меня из рук.

     Мне кажется, что я ору, на самом деле из горла вырывается только какой-то сип. Перед глазами на экране телевизора мелькают изломанные тела, разбросанные вещи, покореженные части фюзеляжа, люди с носилками, завывания сирены. Я с ужасом смотрю на весь этот кошмар, который обрушился на меня. В голове начинается звон.
     Постепенно я понимаю, что это звонят в дверь. Я машинально встаю и по стеночке бреду открывать. Дверь выскальзывает из моих внезапно ослабевших рук. Передо мной стоит Марк, живой и невредимый. Я понимаю, что сошла с ума, и спасительная темнота внезапно обрушивается на меня.
     …В забытьи я пробыла какое-то время, а когда открыла глаза, поняла что лежу на диванчике в гостиной, укрытая пледом. И вдруг реальность снова накрывает меня с головой, и я в голос начинаю выть, вспомнив, что случился ужас, с которым мне не справиться и ничего не исправить, какой бы сильной я ни казалась себе. Сквозь рыдания слышу чьи-то стремительные шаги, поворачиваю голову, и глаза стекленеют от шока: в дверях возникает Марк и бросается ко мне. Он осторожно гладит мои волосы и успокаивающе шепчет, торопясь все рассказать:
     − Милая, все хорошо, я все знаю, меня не было на том самолете, я улетел более ранним рейсом, хотел побыстрее вернуться к тебе. Все хорошо.
     Он прижимает к груди мою многострадальную голову и убаюкивает меня. Я все еще в шоке и просто боюсь поверить своему счастью.
     В это время в дверь снова звонят. Марк чмокает меня в лоб и убегает в коридор. Я слышу шум голосов, потом в комнату вваливается директор, следом за ним Марк. Дир хлопает себя по бокам и говорит:
     − Ну, вы, ребята, даете! А ты почему сразу не позвонил, как приехал? − налетает он на Марка.
     Тот с досадой морщится и отвечает:
     − Наш рейс задержали, а когда я прилетел, да пока добрался, был уже третий час ночи. Я рухнул поспать, а утром − это. Помчался в аэропорт, потом увидел телевизионщиков и понял, что надо мчаться сюда. Как видишь, правильно понял. − Он, страдальчески улыбаясь, склоняется ко мне и проводит по щеке.
     − Ну, слава богу, все обошлось, − облегченно вздыхает директор. Потом он быстро собирается уходить и так же стремительно исчезает, как и появился.
     Марк, проводив шефа, возвращается ко мне и усаживается на край дивана:
     − Ты, наверное, не завтракала?
     Почему-то этот простой вопрос и звучащая в нем забота пробивают меня, и из глаз неудержимо начинают литься слезы. Марк пытается утешить меня, мчится на кухню за водой. В конце концов, я успокаиваюсь, но меня все еще потряхивает от пережитого стресса. Потом я, пригревшись возле плеча Марка, который прилег рядом, засыпаю тревожным прерывистым сном.
     Когда я открываю глаза, на часах уже 12. Солнце светит прямо в лицо, видимо, поэтому я и проснулась. Рядом на подушке сопит мое сокровище и причина утреннего кошмара. Пока он безмятежно смотрит сны, я погружаюсь в тревожные раздумья: честно говоря, я не ожидала, что моя реакция на известие о несчастье с Марком будет такой острой и бурной. Это я-то, которая сомневалась в силе своих чувств и чего-то пыталась рассуждать на тему "Поживем-увидим". Ха-ха, три раза! Жизнь меня так треснула о зеркало наших отношений, чтобы мои глаза раз и навсегда открылись. В беде все переворачивается с ног на голову, и тайное становится явным. Вон он спит рядышком, хмурится чему-то, и тут же улыбается. А теперь лицо разглаживается и становится таким спокойным, что мне опять хочется плакать.
     Чтобы не дать волю слезам, я осторожно отползаю от Марка, стараясь его не разбудить, но видимо я делаю это неуклюже, поскольку меня перехватывает его рука и опрокидывает на подушку:
     − Проснулась? − улыбается он и часто моргает, стараясь прийти в себя. − Ну, нет, я тебя никуда от себя больше не отпущу, а то что это за кисейная барышня мне досталась с обмороками да слезами!
     Я обхватываю его обеими руками и ворчу:
     − Это я тебя больше никуда не отпущу. Ты меня чуть до инфаркта не довел!
     Марк во все горло хохочет:
     − Не вижу логики. Зачем держать возле себя объект повышенной опасности?

     Потом в его глазах мелькает какая-то новая мысль, и он заговорщическим тоном сообщает:
     − Короче поднимайся, я повезу тебя…
     − В музей? − заканчиваю я фразу из детского стишка.
     − Почему в музей? − недоумевает Марк. − За город. Пора тебе побывать у меня в доме.
     − Как странно ты это сказал.
     − Что именно?
     − Обычно говорят "дома" а не "в доме".
     Марк пожимает плечами:
     − Просто я там не так долго живу, и домом это место для меня не стало. Пока во всяком случае. Но я надеюсь, с твоей помощью мы заселим мой дом приятными воспоминаниями, как и твой. У тебя приятные воспоминания о наших безумствах? − притворно рычит он на меня и снова прижимает мои плечи к подушке.
     Я отбиваюсь и сквозь смех выговариваю:
     − О да, особенно сегодняшнее, очень приятное воспоминание. До сих пор в коридоре, наверное, дыра в полу, как я грохнулась в обморок.
     Марк мгновенно зажимает мне рот указательным пальцем и, хмурясь, отвечает
     − Прекрати, я чувствую себя страшно виноватым. Если бы знал, что это произойдет, плюнул бы на все и прикатил к тебе среди ночи. Хотя у меня была такая идея, − мечтательно подпер он щеку ладонью.
     − Какая же?
     − Ну, вломиться к тебе ночью и застать такую сонную, тепленькую, такую нежную.
     Я усмехнулась:
     − Ну, если бы ты ворвался ко мне среди ночи, то сейчас на площадке валялся бы ТВОЙ хладный труп. М-м-м, хотя, − задумалась я, − я бы, наверное, здорово тебе обрадовалась, потому что соскучилась страшно.
     Видя, что в глазах моего возлюбленного заплясали сумасшедшие искры, я решительно спросила:
     − Ну, мы будем вставать? Или про дом − это была шутка?
     Марк махнул рукой:
     − Нет, нет встаем.

     Спустя час мы уже спускались по лестнице к машине. Солнце хлынуло нам на голову, только мы открыли двери на улицу.
     Марк усадил меня в машину и сорвался с места, вдавив педаль в пол.
     Такими темпами мы быстренько вырвались за пределы города и через полчаса уже въехали под своды играющего всеми изумрудными оттенками весеннего леса.
     Между деревьев замелькали роскошные виллы сливок нашего города. Острословы еще в советские времена назвали этот загородный массив "Кедровником", поскольку там могли позволить себе жилье так называемые "шишки" из городской и региональной администрации и товарищи из Компартии.
     Я только сейчас поняла, куда везет меня Марк, и внутренне несколько съежилась. Мало мне утренних треволнений, так еще и борьба с комплексами по поводу финансовой сверхсостоятельности моего визави.
     Марк свернул пару раз по неширокой дорожке, и она вывела нас к фигурному забору, за которым в глубине сада виднелся дом: воздушное сооружение из легких конструкций. Возле дома росли несколько великанских сосен, а сад был просто мечтой ландшафтного дизайнера. Марк помог мне выкарабкаться из машины и, смущенно улыбаясь, сказал:
     − Здесь немного вычурно, я понимаю, но сад делали без меня, это мой знакомый постарался. Я как раз был в Швейцарии полгода, а он защищал диплом в Архитектурной академии, ну и оторвался по полной программе. Ты чувствуй себя свободно, пожалуйста. Воспринимай здесь все как некую игру.
     − Марк, все в порядке. Мне здесь даже нравится. А кто за всем этим присматривает?
     − Здесь в поселке живет одна семейная пара. Я и мой сосед у них на попечении. Постоянный персонал нанимать смысла нет. Работы здесь немного. Я − человек малосемейный, − если ты успела заметить, − засмеялся он.
     С этими словами мы подошли к входной двери, и Марк пригласил меня пройти внутрь. Мы прошли в прохладный холл. Я подняла глаза и так и осталась стоять с открытым ртом: потолка не было. Вернее он был, весь состоящий из кривых линий и стеклянных сосулек. Марк щелкнул выключателем, и сосульки заиграли всеми цветами радуги. Слегка хмурясь, Марк проворчал:
     − Теперь ты понимаешь, что означают слова: "По полной программе". Все мои гости при входе деревенеют. А некоторые в этом состоянии и остаются, и расшевелить их нет никакой возможности. Поэтому я не очень люблю этот дом. Здесь ощущаешь себя как во дворце...
     − У Снежной королевы, − закончила я.
     Марк вздохнул:
     − Значит, тебе не понравилось?
     − Ты что? Я себя чувствую принцессой из сказки. Среди твоих гостей, наверное, не было настоящих романтичных особ. Давай веди меня дальше в свои покои, господин Кай.
     − Прошу вас, госпожа Герда.
     − Ну, нет! Герда ведь не была принцессой. Я, пожалуй, буду… м-м-м. Ну, зовите меня просто "Ваше высочество". Идем же, − поторопила я Марка.

     Дальше мы обследовали столовую, которая оказалась в контрасте с холлом очень уютной и светлой, в зелено-белых тонах. Потом отправились по лестнице на второй этаж. Спальня, конечно, была очень мужской, с жесткими линиями и довольно холодных оттенков. Потом мы выбрались на крышу. Там тоже была небольшая уютная площадка, украшенная горшками и ящиками с цветами и небольшими деревцами. Здесь стояли плетеные стулья и стол. А возле высокого бордюра из белых столбиков располагалась даже небольшая легкая кушетка с зонтиком.
     Марк уже улыбался, поняв, что не разочаровал меня своим роскошным домом.
     Потом он признавался мне, что был уверен: как только я увижу это вычурное сооружение, то сбегу от него, сломя голову, в свою уютную квартирку и буду стараться держаться подальше от такого сноба, как он.
     Все мои утренние жуткие переживания несколько притихли и даже попрятались в глубине души. Природа, цветы, пение птиц сделали свое благое дело.
     Когда мы вышли из дома прогуляться по саду, Марка окликнули. Высокий молодой человек, радостно улыбаясь, махал нам из-за ограды. Марк, оживленно жестикулируя, направился к соседу, а это был именно он, как выяснилось впоследствии. Они перекинулись парой слов, после чего Марк обернулся и позвал меня:
     − Алина, можно тебя на минутку.
     Я подошла поближе. Мы познакомились. Соседа звали Юрой, и он приглашал нас на небольшой пикник. Поскольку сосед был очень приветливым и обаятельным, я не смогла обидеть его отказом, хотя Марк и смотрел на меня с некоторым сомнением.
     Ну, как бы то ни было, мы прихватили бутылочку хорошего вина и, не успев, как следует, побыть дома у Марка, отправились в гости. Причем это был наш первый совместный выход в люди, а точнее первый мой вход в компанию Марка.
     Дом нашего соседа был немного поменьше и более простой что ли, но простой − это сказано не для домов этого микрорайона. В доме не было вычурности, его строили в лучших традициях русского зодчества: здесь и конек на крыше, и сводчатые теремочки и стрельчатые окошки с расписными ставенками. В общем, это был такой пряничный домик, милый и уютный.
     Соседи оказались очень приветливыми людьми. Жена Юры, темноволосая Галка сразу захлопотала возле стола, потом утащила меня в просторную и чистенькую кухоньку и там мы без мужчин всласть поболтали о своем, о женском. В основном разговор крутился вокруг кухни, рецептов приготовления разных блюд. Галка оказалась хорошей кулинаркой и удивила меня таким серьезным отношением к домашней работе. Она призналась, что радуется любому человеку, кто приходит к ним в гости и вносит немного разнообразия в жизнь, поскольку она девушка приветливая, любящая гостей, а соседи здесь, кроме двух − трех семей, ребята не общительные, либо со своим кругом знакомых, либо слишком высокомерны для приятельствования. Короче, она очень рада, что Марк наконец-то появился в такой хорошей компании.
     Я благоразумно не стала выспрашивать про девиц, с которыми Марк появлялся здесь до меня. Хотя у меня и закралось подозрение, что Марк не был слишком уж общителен до сего дня, раз уж наши соседи так рады нашему появлению, но задумываться над этим я не стала, тем более, что мысли и руки мои были заняты приготовлением восхитительной закуски под названием "Салат дальневосточный". Я смешала небольшие дольки красных помидоров, красного перца, колечки маслин, покрошила немного репчатого сладкого лука, добавила кусочки слабосоленой семги и заправила все это буйство красного цвета оливковым маслом. Галка пришла в неуемный восторг и, положив мой салат в квадратную тарелку, ускакала к столу, я же вымыла руки и отправилась следом за хозяйкой.
     Наши мужчины уже стояли у стола и разливали вино в высокие бокалы. Посередине на широком блюде благоухал и исходил соками роскошный шашлычок из семги. Марк повернулся ко мне и с улыбкой протянул фужер с жидкостью густого рубинового цвета. Ну, вот, докатились! Я впала в романтизм и говорю эпитетами из любовного романа.
     Галка всех призвала присаживаться. Марк уселся напротив меня. "Чтобы лучше видеть тебя, Дитя мое" − шепнул он на мой удивленный взгляд. В этот момент за моей спиной захрустели камешки под ногами, и чей-то голос, причем смутно знакомый, произнес:
     − Ого, кажется я вовремя. Галка, принимай родственника.
     Галка заулыбалась и встала из-за стола, чтобы приветить вновь прибывшего. Я повернула голову и … Глаза у меня на какой-то миг превратились в блюдца, как у той собаки в сказке "Огниво". Но в следующее мгновение я уже была невозмутима и держала на лице только дежурную улыбку без прочих излишеств типа открытого рта и выпученных глаз. Прямо возле меня усаживался никто иной, как Глеб. Да тот самый, о котором я старалась не вспоминать все эти годы, и который так некстати появился в моих воспоминаниях несколько дней назад. Ну, как тут не поверишь в материальность мысли?
     Надо сказать, что Глеб тоже был невозмутим, правда, на моем лице он несколько споткнулся, но потом видимо быстренько овладел собой. Атмосфера за столом была довольно непринужденной, правда, что касается меня, то я в беседе участия почти не принимала. Марк посматривал на меня с некоторым недоумением. Буквально час назад я была довольно весела и жизнерадостна, и он не мог понять причину моей внезапной молчаливости.
     Когда обед подошел к концу, я поднялась, чтобы помочь Галке убрать со стола, но она категорично заявила, что помогать ей будет Глеб, а мне полезнее будет прогуляться с Марком по дорожкам сада.
     Марк предложил мне свою руку, и мы под пристальным взглядом Глеба спустились с террасы в сад. Перебрасываясь ничего незначащими фразами, мы добрели до крошечного мостика, над ручейком, причем я заметила, что на его участке тоже, кажется, есть мостик.
     Тут Марк остановился и, глядя мне в глаза, несколько хмурясь, спросил:
     − Ладно, про мостик − это потом. Алин, я чего-то не понимаю? Что происходит? Вы с Глебом знакомы, или я ошибаюсь? Если ошибаюсь, то что за странная реакция у вас друг на друга?
     Я помолчала немного и нехотя ответила:
     − Да, ты прав. Мы были знакомы с ним очень давно, так давно, что я думаю, он меня не узнал.
     − Не узнал? Да он таращился на тебя весь обед, так что Галка наверняка сейчас снимает с него хорошую стружку. А почему ты так огорчена? Он обидел тебя?
     − Я не хочу об этом говорить. Была неприятная история с этим Глебом, и давай не будем больше о нем. Может нам лучше уйти? Мы ведь приехали отдохнуть и побыть вдвоем.
     Марк отрицательно качнул головой:
     − Это будет невежливо: пришли, проглотили весь обед и сразу сбежали. Давай все же побудем некоторое время для приличия.
     − Хорошо, пусть будет так, − нехотя согласилась я.
     Мы еще немного погуляли вдвоем, а потом к нам присоединились Юра и Галка. Глеб, оказывается, уже ушел. Видимо, Галка действительно сняла с него добрую стружку, раз он так быстро ретировался.
     Наши мужчины разговорились о чемпионате мира по футболу в Германии, а мы с Галкой прошли немного вперед по дорожке.
     Галка вздохнула и заговорила о Глебе:
     − Алина, вы меня извините, мой брат имеет дурацкую привычку врываться без предупреждения. Я видела, вы огорчились из-за его прихода. Я очень сожалею, что все так вышло.
     − Ну что вы, Галя, перестаньте, у меня самой есть брат, и он тоже приходит, когда ему вздумается. Это нормально. И мое не очень хорошее настроение связано вовсе не с вашим братом. Марк, наверное, рассказал, что сегодня едва избежал авиакатастрофа.
     Галка схватилась обеими руками за щеки и резко остановилась:
     − Т-то есть к-как, какой катастрофы?
     − Сегодня была аварийная посадка самолета из Иркутска, на котором должен был лететь и Марк. Но на наше счастье, он сел на более ранний рейс и чудом избежал беды.
     Галя повернулась и закричала:
     − Марк, что же ты молчишь, какой ужас, мне Алина только что все рассказала.
     Марк усмехнулся в ответ:
     − Видишь, как ты бурно реагируешь. Юрка меня бы убил, если бы я стал рассказывать всякие ужасы и пугать тебя.
     Юра тоже обеспокоенно уставился на Марка:
     − А что случилось?
     − Да вот, скажите спасибо Алине. Из-за нее я бросил все дела в Иркутске и полетел на несколько часов раньше запланированного. Так что она, можно сказать, спасла мне жизнь.
     Галка широко распахнула глаза и всплеснула руками:
     − Боже, как романтично. Я сейчас просто заплачу.
     − О, нет, только не это, избавь нас ради бога от душещипательных зрелищ,− взмолился Юра, а Марк развел руками:
     − Я же говорил, что он меня убьет. Твоих слез он мне уж точно не простит. Ну что ж ребята, вы теперь все знаете и не обидитесь на нас, если мы вас покинем. Алине надо немного отдохнуть. Она ведь услышала эту страшную весть по телевизору и решила, что я тоже был в том самолете. − Он подошел ко мне и обняв за плечи сочувственно улыбнулся:
     − Так что сегодня ей досталось.
     Галка, прижав руки к груди, взяла с нас наитвердейшее обещание как можно скорее снова прийти к ним на обед или на ужин, или просто так, по-соседски. Мы все раскланялись и очень довольные друг другом расстались.
     Уже войдя в прохладу холла, я поняла, как все-таки страшно устала. Марк, наверное, это понял, потому что предложил мне прилечь на диванчике в гостиной. Он подложил мне подушку под голову, и набросил легкое покрывальце на ноги. Потом поцеловал меня в уже закрывающиеся глаза и сказал, что поработает в библиотеке, пока я буду отдыхать.

     Проспала я довольно долго. Открыв глаза, не могла сразу сообразить, где я нахожусь. Потом постепенно сознание прояснилось. Я сползла с дивана и поплелась разыскивать хоть одно живое существо. Это существо я обнаружила на кухне.
     Марк стоял у плиты, воткнув в уши наушники от плейера, и, пританцовывая, колдовал над сковородой. Я подошла поближе и тихонько устроилась на стуле прямо у него за спиной. Марк в этот момент обернулся и чуть не упал от неожиданности. Он стащил наушники и, приблизившись ко мне, опустился на колени и обвил руками мою талию:
     − Я только что думал о тебе, Аленький. Если бы ты не проснулась, я бы, наверное, сам тебя разбудил, − все эти словечки      Мужчина моей мечты перемежал нежными беглыми поцелуйчиками. И я со сна так млела от обволакивающей нежности, что не передать словами.
     Но, к сожалению, аромат пережаренного мяса оторвал Марка от приятнейшего занятия, тот подлетел к сковороде и буквально спас наш романтический ужин от неминуемой гибели.
     А, спустя несколько минут, мы с ним сидели на крыше и во все глаза смотрели на играющее всеми красками закатное небо. На тарелках благоухало нежное мясо с аппетитной корочкой, в высоких фужерах мерцало терпкое красное вино, и жизнь была так прекрасна, что я в душе взмолилась всем своим ангелам, чтобы они не спешили сменять такую белую полосу моей жизни черной, поскольку, как учит нас жизнь: если тебе сейчас хорошо, то очень скоро станет плохо.
     Я постаралась побыстрее отогнать эти неизвестно откуда взявшиеся в моей голове черные мысли подальше и стала думать о Марке, о нас. До сих пор я не задумывалась о нас, просто плыла по течению, наслаждалась, пока возможно, таким Барби-Кеновым периодом влюбленности и страсти. Хотя порой меня немного обескураживали ситуации, в которые я попадала с Марком, как, например, этот дом в престижном районе. Или Рита, тоже существо из той светской тусовки, в которой, я думаю, вращался Марк до нашей встречи.
     Пока что наши свидания проходили на очень ограниченной территории. В основном это было у меня дома. Но, может быть, у нас просто было мало времени, чтобы куда-то выходить. Слишком уж мы были поглощены друг другом. Я надеюсь, что именно этим вызвано наше затворничество.
     Честно говоря, все происшедшее поражало меня стремительностью, с которой развивались события. Или сказалась моя тоска по надежному мужчине рядом со мной. Может, я слишком устала всегда быть самостоятельной, всегда отвечать за свою жизнь, всегда быть на высоте. Неужели я могла так раскиснуть от одного ласкового мужского обращения со мной? А если Марк исчезнет из моей жизни, не сломаюсь ли я, найду ли в себе силы жить дальше?
     На эти вопросы ответов в своем сердце и в душе я не находила. Марк тоже был задумчив и погружен в какие-то свои мысли. Но, видимо, они не были такими тревожными, как у меня, потому что губы его иногда трогало легкое дуновение улыбки.
     Наверное, я слишком долго таращилась на него, и, в конце концов, он перевел свой взгляд на меня, и глаза его моментально потеплели.
     − Ну, как, ты все разглядела, или тебе дать еще немного времени? Я бы мог повернуться другим боком, или может лучше будет немного пройтись? Не хочешь рассказать, какие думы занимают тебя в этот чудный вечер?

     Я здорово смутилась и категорически отказалась что-либо говорить. Но потом в свою очередь попросила его поведать о его мыслях. Марк усмехнулся и ответил:
     − После того, как я тебе расскажу, о чем я думаю, уверен, ты исполнишься ко мне презрением и умчишься отсюда на край света подальше от меня.
     − Ты ведь уже думал, что на меня такое же впечатление произведет твой снобистский особняк, но все оказалось наоборот. Так что не бойся.
     Марк пожал плечами и выдал:
     − Может, это и эгоизм чистой воды, но мне было чертовски приятно, что ты так расстроилась из-за предполагаемого несчастья со мной.
     Я возмутилась:
     − Ты что, садист? Я едва не простилась с жизнью, а ему, видите ли, понравилось.
     − Алин, ну, я же признал, что это все безнравственно − такое чувствовать, но что поделаешь? Нет, ты меня, безусловно, перепугала и обмороком, и слезами. Но сам факт, что я тебе небезразличен до такой степени, мне и льстит.
     Я нахмурилась:
     − Ну что же, а меня этот факт как раз и огорчил. Не знаю, выдержит ли мое бедное сердце разлуку с тобой.
     − О какой разлуке ты говоришь? Я никуда не собираюсь уезжать.
     Я прикусила свой болтливый язык:
     − Так, стоп, темка закрыта. Послушай, Марк, может, поговорим о тебе? Я ведь совсем о тебе ничего не знаю: откуда ты взялся, кто ты и что ты.
     − Ну, хорошо. Родился я в Германии. Мой отец работал там в нашем посольстве. В школу ходил там же, а потом мы вернулись в Москву. Там я учился в Московском финансовом по курсу международной экономики. Как-то по работе познакомился с нынешним вашим губернатором. Ну, и когда его выбрали на эту должность, он предложил мне приехать сюда и поработать по восточному направлению: Китай, Монголия, Япония, Корея. И вот я здесь. Между прочим уже 4 года. Срок. Кстати, странно, что мы с тобой до сей поры нигде не пересеклись. Я бы тебя обязательно заметил.
     − А как ты вышел на моего шефа?
     − Ну, это через вашего знакомца Неглядова из администрации. Он хорошего мнения о вашей фирме, ну и свел нас с твоим шефом. По Востоку надо пробивать производственное направление, а ты сама знаешь, что лучше вас в этом деле мало кого найдешь.
     Я помолчала, а затем решилась задать еще один самый нескромный вопрос:
     − А как же семья? Почему ты до сих пор один, или я чего-то не знаю?
     Марк пожал плечами:
     − Поскольку я с тобой, естественно, что я один. Иначе и быть не могло. Я игрок на одном поле. А что касается семьи… Была у меня одна неудачная попытка сделать все, как у людей. Мы учились вместе в МФИ. Ходили в одни компании, на одни концерты и спектакли, ездили на одни и те же курорты. Родители наши были дружны, а мы с Мариной плыли по течению, пока, наконец, не признались сами себе, что дружба − это одно, а любовь − это совсем другое. У нас хватило ума и силы пойти каждый своей дорогой. Правда, мне пришлось пережить настоящую войну с моей мамой. Та никак не хотела понять, что мы выросли и в состоянии сами принимать решения о своей судьбе. Мамочка до сих пор ставит мне в упрек, что я так и не подарил ей внуков и не женат до сих пор. Но на расстоянии сердиться на меня сложно. Да и видимся мы не так часто, чтобы тратить время на раздоры. Думаю, сейчас она уже смирилась.
     А Марина, кстати, вышла замуж пару лет спустя после нашего расставания и, кажется, очень счастлива. По крайней мере, мы как-то встретились, и она призналась, что очень мне благодарна за наше тогдашнее решение.
     Ну, а я с тех пор был женат на своей работе. Пока… − он поднялся и медленно подошел к моему креслу, − пока не появилась ты.
     Марк опустился на корточки и обвил руками мою талию:      − И теперь я понимаю, чего так долго ждал.

     Я попыталась выскользнуть из его объятий, но Марк держал меня крепко:
     − Но у меня есть к тебе встречное предложение: не хочешь рассказать о себе, раз уж у нас пошел такой разговор?
     − У меня все гораздо прозаичнее. Родилась, жила, росла. После школы поступила в наш университет на экономический. Окончила его и пришла работать в нашу фирму. Хэппи энд.
     − А как насчет бой-френда?
     − У меня тоже было несколько историй, не очень приятных для воспоминаний.
     − И я даже подозреваю, что одна из них связана с Глебом?
     − Марк, вечер так хорош, я бы не хотела…
     − Все! Все понял, умолкаю. Тем более, какая разница, что было в прошлом, если сейчас мы вместе. Кстати, что это у тебя за разговоры о нашем расставании? Я не совсем понял, что ты имела в виду. Между прочим, тебе от меня так просто отделаться не удастся.

     Я кивнула, а сама подумала:
     "Выпускник МФИ, юноша не бедный. Только этого мне не хватало. Представляю, как обрадуется его матушка, когда он познакомит ее с девочкой из провинции, да еще не очень-то и юной. И ноги у меня не от люстры, и родителей дипломатов нет как нет, и родственников высокопоставленных тоже, увы, не имею. Сплошное разочарование. Я никак не смогу украсить жизнь ее прелестного мальчика. Представляю надменные холодные взгляды, обращение "Милочка", разговор свысока. Короче, и в самом деле надо отсюда бежать, куда глаза глядят, пока не стало слишком поздно. Или уже стало? Так, что он мне там говорит?"
     Марк потеребил меня:
     − Ты меня не слушаешь? Снова куда-то улетела.
     − Нет-нет, извини, я слушаю.
     − Дело в том, что на недельке ко мне прилетают мои родители на несколько дней. Я думал, что мог бы вас представить друг другу. Ты не будешь возражать?

     Я яростно замотала головой. Самые страшные кошмары, которые я представила только что, сбывались слишком быстро. Марк даже немного отклонился от меня, столько во мне было, наверное, сопротивления. Он поднял брови и удивленно посмотрел на меня:
     − Алина, что случилось? Я предложил тебе что-то ужасное, почему такая реакция? Мои родители вполне нормальные люди и ничем тебя не обидят. Так что тебе нечего бояться.
     − Марк, зачем это нужно ТЕБЕ?
     − Ты ведь моя девушка, разве нет? Мне приятно будет представить тебя моим родителям.
     Мне, в конце концов, удалось-таки выпутаться из его объятий, и я, вскочив, нервно заходила по крыше:
     − Марк, я не готова. Я буду чувствовать себя скованно. Если я им не понравлюсь, то ничего нельзя будет изменить. Пусть все остается, как есть.
     Марк развел руками:
     − Ну, ты даешь. Ты что, испугалась? А где же та смелая девочка, что я вижу каждый день? Я уверяю тебя, что все будет хорошо. Я не буду спрашивать у них совета, встречаться нам или нет, я уже взрослый мальчик и все для себя решил. Я просто хочу вас познакомить. Вы близкие мне люди, поэтому мое желание кажется мне таким естественным, разве нет?
     − Не принуждай меня, Марк, дай мне еще немного времени, повторяю, я пока не готова.

     Марк засунул руки в карманы брюк и исподлобья посмотрел на меня, потом, подумав, предложил:
     − А если сделать так? Я устрою здесь небольшой сабантуйчик и приглашу кое-каких друзей. И ты познакомишься как бы невзначай. Это тебя ни к чему не обяжет, ты присмотришься к ним, и, может быть, потом я представлю тебя, как подобает, если ты конечно захочешь. Как тебе такая идея?
     − Н-ну, хорошо, если ты так этого хочешь. Давай попробуем.
     Марк довольно потянулся и, схватив меня в охапку, крепко расцеловал:
     − Как я люблю, когда ты сдаешься! Во мне столько сразу обожания просыпается. Хочешь прогуляться перед сном, здесь довольно близко река, я покажу тебе некоторые мои любимые места.
     Ну, конечно же, я согласилась. С прогулки мы вернулись довольно поздно и сразу свалились замертво в постель.

     4 июня

     23.00. Господи, какие насыщенные получились выходные! Сейчас лежу в своей кровати и перебираю в голове все события этих дней. Марк уехал к себе на городскую квартиру, а я наслаждаюсь одиночеством. Все же жизнь без семьи накладывает какой-то отпечаток и затягивает, будь здоров! Сейчас мне почти так же хорошо и приятно быть одной, как в дни, когда мы с Марком не расстаемся ни на минуту. Блин, только что вспомнила, что мне предстоит на этой неделе встреча с его дражайшими родителями. Что такое, почему я переполнена предубеждениями против них. Я их даже еще и не видела, да и Марку было неприятно, что я так шарахнулась от этой идеи.
     С его друзьями ведь все прошло хорошо, так почему же я думаю, что с родителями все будет по-другому. Да, а интересно, как он меня представит:
     "Познакомьтесь, это девушка, с которой я сплю" − так что ли? О женитьбе речь между нами не заходила, да и вряд ли в ближайшее время зайдет. Все же мы с Марком − одиночки, что ни говори. Только что призналась сама себе, что мне хорошо одной. Или я обманываюсь? Чего же тогда все думаю о нем, о нас? Значит, он уже застолбил кучу файлов и папок в моем душевном компьютере, и с этим надо мириться.
     Так, все, хватит! Завтра рано вставать, а в голове мужчина, который лишил меня покоя. Не буду о нем думать, не бу…ду, не…бу…..


(продолжение)

июль, 2007 г.

Copyright © 2007 Светланa Беловa

Другие публикации автора

Обсудить на форуме

Fan fiction

 

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба  www.apropospage.ru  без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


Copyright © 2004 apropospage.ru


      Top.Mail.Ru