графика Ольги Болговой

Литературный клуб:

Мир литературы
− Классика, современность.
− Статьи, рецензии...
− О жизни и творчестве Джейн Остин
− О жизни и творчестве Элизабет Гaскелл
− Уголок любовного романа.
− Литературный герой.
− Афоризмы.
Творческие забавы
− Романы. Повести.
− Сборники.
− Рассказы. Эссe.
Библиотека
− Джейн Остин,
− Элизабет Гaскелл.
− Люси Мод Монтгомери
Фандом
− Фанфики по романам Джейн Остин.
− Фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа.
− Фанарт.
Архив форума
Форум
Наши ссылки



Полноe собраниe «Ювенилии»

Впервые на русском языке опубликовано на A'propos:

Ранние произведения Джейн Остен «Ювенилии» на русском языке

«"Ювенилии" Джейн Остен, как они известны нам, состоят из трех отдельных тетрадей (книжках для записей, вроде дневниковых). Названия на соответствующих тетрадях написаны почерком самой Джейн...»

О ранних произведениях Джейн Остен «Джейн Остен начала писать очень рано. Самые первые, детские пробы ее пера, написанные ради забавы и развлечения и предназначавшиеся не более чем для чтения вслух в узком домашнем кругу, вряд ли имели шанс сохраниться для потомков; но, к счастью, до нас дошли три рукописные тетради с ее подростковыми опытами, с насмешливой серьезностью озаглавленные автором «Том первый», «Том второй» и «Том третий». В этот трехтомный манускрипт вошли ранние произведения Джейн, созданные ею с 1787 по 1793 год...»


Джейн Остин и ее роман «Гордость и предубеждение»

Знакомство с героями. Первые впечатления - «На провинциальном балу Джейн Остин впервые дает возможность читателям познакомиться поближе как со старшими дочерьми Беннетов, так и с мистером Бингли, его сестрами и его лучшим другом мистером Дарси...»
Нежные признания - «Вирджиния Вульф считала Джейн Остин «лучшей из женщин писательниц, чьи книги бессмертны». При этом она подчеркивала не только достоинства прозы Остин,очевидные каждому читателю, но и детали, которые может заметить лишь профессионал — изящество построения фразы, «полноту и цельность высказывания»...»
Любовь по-английски, или положение женщины в грегорианской Англии - «Этот роман, впервые вышедший в свет без малого двести лет назад, до сих пор, по-видимому, остается весьма актуальным чтением. Доказательство тому - частота его цитирования в мировом кинематографе. Не только многосерийная и очень тщательная экранизация, но и всевозможные косвенные упоминания и довольно причудливые ремейки. Мне удалось увидеть по меньшей мере...»
Счастье в браке - «Счастье в браке − дело случая. Брак, как исполнение обязанностей. Так, по крайней мере, полагает Шарлот Лукас − один из персонажей знаменитого романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение". Кроме того, Шарлот полагает, что «даже если будущие супруги превосходно знают...»
Популярные танцы во времена Джейн Остин - «танцы были любимым занятием молодежи — будь то великосветский бал с королевском дворце Сент-Джеймс или вечеринка в кругу друзей где-нибудь в провинции...»
Дискуссии о пеших прогулках и дальних путешествиях - «В конце XVIII – начале XIX века необходимость физических упражнений для здоровья женщины была предметом горячих споров...»
О женском образовании и «синих чулках» - «Джейн Остин легкими акварельными мазками обрисовывает одну из самых острых проблем своего времени. Ее герои не стоят в стороне от общественной жизни. Мистер Дарси явно симпатизирует «синим чулкам»...»
Джейн Остин и денди - «Пушкин заставил Онегина подражать героям Булвер-Литтона* — безупречным английским джентльменам. Но кому подражали сами эти джентльмены?..»
Гордость Джейн Остин - «Я давно уже хотела рассказать (а точнее, напомнить) об обстоятельствах жизни самой Джейн Остин, но почти против собственной воли постоянно откладывала этот рассказ. Мне хотелось больше рассказать о романе, дать высказаться автору и героям, позволить читателям сделать собственные выводы. Если быть...»
Мэнсфилд-парк Джейн Остен «Анализ "Мэнсфилд-парка", предложенный В. Набоковым, интересен прежде всего взглядом писателя, а не критика...» и др.


О жизни и творчестве
Элизабет Гаскелл


Впервые на русском языке опубликовано на A'propos:

Элизабет Гаскелл «Север и Юг» (перевод В. Григорьевой) «− Эдит! − тихо позвала Маргарет. − Эдит!
Как и подозревала Маргарет, Эдит уснула. Она лежала, свернувшись на диване, в гостиной дома на Харли-стрит и выглядела прелестно в своем белом муслиновом платье с голубыми лентами...»

Джей Ти Возвращение Альтернативное развитие событий «Севера и Юга» «После долгих размышлений над фильмом и неоднократного его просмотра мне вдруг пришла в голову мысль, а что было бы, если бы Маргарет вернулась в Милтон для "делового" предложения, но Джон Торнтон ничего не знал о ее брате. Как бы тогда закончилась история...»



Перевод романа Элизабет Гаскелл «Север и Юг» - теперь в книжном варианте!
Покупайте!

книжный вариант

Элизабет Гаскелл Жены и дочери«Осборн в одиночестве пил кофе в гостиной и думал о состоянии своих дел. В своем роде он тоже был очень несчастлив. Осборн не совсем понимал, насколько сильно его отец стеснен в наличных средствах, сквайр никогда не говорил с ним на эту тему без того, чтобы не рассердиться...»

Дейзи Эшфорд «Малодые гости, или План мистера Солтины» «Мистер Солтина был пожилой мущина 42 лет и аххотно приглашал людей в гости. У него гостила малодая барышня 17 лет Этель Монтикю. У мистера Солтины были темные короткие волосы к усам и бакинбардам очень черным и вьющимся...»


Наше творчество:

из журнала на liveinternet

Триктрак «Они пробуждаются и выбираются на свет, когда далекие часы на башне бьют полночь. Они заполняют коридоры, тишину которых днем лишь изредка нарушали случайные шаги да скрипы старого дома. Словно открывается занавес, и начинается спектакль, звучит интерлюдия, крутится диск сцены, меняя декорацию, и гурьбой высыпают актеры: кто на...»

Гвоздь и подкова Англия, осень 1536 года, время правления короля Генриха VIII, Тюдора «Северные графства охвачены мятежом католиков, на дорогах бесчинствуют грабители. Крик совы-предвестницы в ночи и встреча в пути, которая повлечет за собой клубок событий, изменивших течение судеб. Таинственный незнакомец спасает молодую...»

По-восточному «— В сотый раз повторяю, что никогда не видела этого ти... человека... до того как села рядом с ним в самолете, не видела, — простонала я, со злостью чувствуя, как задрожал голос, а к глазам подступила соленая, готовая выплеснуться жалостливой слабостью, волна.
А как здорово все начиналось...»

«Шанс» «Щеки ее заполыхали огнем - не от обжигающего морозного ветра, не от тяжести корзинки задрожали руки, а от вида приближающегося к ней офицера в длинном плаще. Бов узнала его, хотя он изменился за прошедшие годы...»

Моя любовь - мой друг «Время похоже на красочный сон после галлюциногенов. Вы видите его острые стрелки, которые, разрезая воздух, порхают над головой, выписывая замысловатые узоры, и ничего не можете поделать. Время неуловимо и неумолимо. А вы лишь наблюдатель. Созерцатель. Немой зритель. Совершенно очевидно одно - повезет лишь тому, кто сможет...»

Пять мужчин «Я лежу на теплом каменном парапете набережной, тень от платана прикрывает меня от нещадно палящего полуденного солнца, бриз шевелит листья, и тени от них скользят, ломаясь и перекрещиваясь, по лицу, отчего рябит в глазах и почему-то щекочет в носу...»

Жизнь в формате штрих-кода «- Нет, это невозможно! Антон, ну и куда, скажи на милость, запропала опять твоя непоседа секретарша?! – с недовольным видом заглянула Маша в кабинет своего шефа...»


«Осенний рассказ»:

Осень «Дождь был затяжной, осенний, рассыпающийся мелкими бисеринами дождинок. Собираясь в крупные капли, они не спеша стекали по стеклу извилистыми ручейками. Через открытую форточку было слышно, как переливчато журчит льющаяся из водосточного желоба в бочку вода. Сквозь завораживающий шелест дождя издалека долетел прощальный гудок проходящего поезда...»

Дождь «Вот уже который день идёт дождь. Небесные хляби разверзлись. Кажется, чёрные тучи уже израсходовали свой запас воды на несколько лет вперёд, но всё новые и новые потоки этой противной, холодной жидкости продолжают низвергаться на нашу грешную планету. Чем же мы так провинились?...»

Дуэль «Выйдя на крыльцо, я огляделась и щелкнула кнопкой зонта. Его купол, чуть помедлив, словно лениво размышляя, стоит ли шевелиться, раскрылся, оживив скучную сырость двора веселенькими красно-фиолетовыми геометрическими фигурами, разбросанными по сиреневому фону...»


Cтатьи

К публикации романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение» в клубе «Литературные забавы» «Когда речь заходит о трех книгах, которые мы можем захватить с собой на необитаемый остров, две из них у меня меняются в зависимости от ситуации и настроения. Это могут быть «Робинзон Крузо» и «Двенадцать стульев», «Три мушкетера» и новеллы О'Генри, «Мастер и Маргарита» и Библия... Третья книга остается неизменной при всех вариантах - роман Джейн Остин «Гордость и предубеждение»...»


Творческие забавы

Fan fiction

Ольга Болгова

Наваждение

Начало            Пред. гл.

     Глава 6

 

− Лиза, привет! Это Андрей.

− Привет, Андрей!

− Я не слишком поздно звоню? Ты еще не спишь? Не разбудил тебя?

− Нет, я же сова, ложусь поздно, а утром люблю поспать, только это никогда не удается.

− Знаю, и я такой же, ненавижу вставать по утрам. Чем занимаешься?

− Сижу за компом, кое-что нужно сделать по сайту.

− Я отвлекаю тебя?

− Нет, нет, что ты, я так рада, что ты позвонил.

− А я тут в одиночестве, в гостинице, пришел совсем недавно, включил телевизор, смотрю какой-то фильм ужасов.

− Ты же не любишь фильмы ужасов.

− А что мне остается делать, если я, едва помирившись с девушкой моей мечты, тут же оказался с нею разлучен.

− Ну, ты даешь, с «девушкой мечты»! А, кстати, ты смотрел «Девушку моей мечты»? Как ты относишься к старым фильмам?

− Смотрел когда-то. Там актриса, любимица фюрера?

− Ну да, Марика Рёкк.

− Гм-м... Даже не знаю, как отношусь к старым фильмам. Как-то не думал.

− А я люблю. С Одри Хепберн, например. Хотя, может, это тебе неинтересно.

− Мне все интересно. А еще мне интересно слышать твой голос.

− А почему ты так поздно вернулся в гостиницу?

− Корпоративная вечеринка. Пришлось идти.

− Почему так безрадостно звучит? Там, наверно, было весело

− Если бы. Тоска, не любитель я этих вечеринок.

− Но там, наверно, было много красивых девушек?

− Девушек? Скажешь тоже. Одни скучные мужики. И меня интересует только одна девушка. А ты что, ревнуешь? Это приятно.

− Что тебе приятно? И вовсе я не ревную.

 


− Лиза, не спишь?

− Нет, не сплю. «Как могу я спать, если весь вечер жду твоего звонка».

− Ты разобралась со своим сайтом?

− Да, разобралась. А как твои дела?

− Сегодня был сумасшедший день. Кстати, здесь, в Барышево, собираются строить развлекательный центр. Очень любопытный проект: конструкция с безопорным куполом.

− Интересно, и по какому принципу?

− Чем-то напоминает купол церкви Темпплиаукио в Хельсинки. Представляешь его?

− Церковь в скале? Да, конечно, обалденная вещь. Как ты только так легко выговариваешь это название? Я, правда, видела ее только на фотографиях, действительно, уникальное сооружение.

− Я был в Хельсинки, видел эту красоту. Съездим, посмотрим?

− Конечно. Прямо сейчас?

− Можем и чуть-чуть попозже.

Она ясно представила усмешку в его глазах.

− Нет, я серьезно, тебе обязательно нужно съездить туда и посмотреть все это наяву.

− А как это использовано в проекте?

− Помнишь, там верхний купол храма собран из медных пластин? Они спроектировали подобную конструкцию, только купол будет накручен из армированного цветного пластикового троса. Так как, мы едем в Хельсинки?

− Конечно, едем. Купол из пластика? Из пластикового троса? Любопытно, хотелось бы посмотреть.

− Да, что-то в этом роде. Тебе наверно, пора спать? Уже очень поздно. Я не надоел тебе?

− Нет, нет, что ты, Андрей. Говори, говори… У меня все равно бессонница.

− Бессонница? Почему?

− Просто не могу заснуть. Помнишь такое:

Часов однообразный бой, томительная ночи повесть...

Язык для всех равно чужой и внятный каждому, как совесть!

− Да, да, верно, и как ты все помнишь?

− Не знаю, просто наплывает вдруг. Многое забылось, к сожалению. Это я с тобой все вспоминаю...

 


− Лиза, это Андрей.

− Думаешь, не узнала.

− Счастлив, что узнала. Как твои дела? Спала ли вчера? Как твоя бессонница?

− Ты знаешь, заснула, правда, только в три часа. Сегодня, представляешь, задремала на лекции. Журовский… помнишь его?

− Ну а как же, еще бы не помнить, такая колоритная фигура!

− Так вот Журовский, который обычно ничего вокруг себя не замечает, кроме своих железобетонных конструкций, вдруг заявляет: «А этой девушке, видимо, совсем не интересны ни железо, ни бетон». Позорище. Меня сегодня подколками просто достали.

− Сочувствую, – он смеется в трубку. – Тогда не буду тебя надолго занимать. Ложись спать. Моя бабушка всегда советует выпить стакан горячего молока, чтобы уснуть. Попробуй.

− Спасибо, попробую.

− Да, хочу сообщить: возвращаюсь завтра утром. Сходим куда-нибудь вечером? Ты свободна?

− Да, и тогда у меня есть предложение. Пойдем в кино.

− В кино? Сто лет не был. Давай, с удовольствием. И сядем на последний ряд, будет темно…

− Андрей, я же говорю о кино, а не о…

− Одно другому не мешает. А куда ты предлагаешь? Что-то конкретное?

− Мы с тобой говорили о старых фильмах. Пойдем в «Иллюзион», там завтра идет «Сабрина» с Одри Хепберн. Правда, это не совсем мужской фильм…

− Пойдем. Что значит, не мужской? Я закажу билеты и завтра заеду за тобой.

− Нет, билеты я закажу сама, у меня будет время.

− Боишься, что я куплю на последний ряд? Хорошо, но я заеду за тобой, – голос прозвучал непререкаемо.

− Согласна.

− Вот и договорились. Да, знаешь, я вспомнил одну вещь, надеюсь, ты не рассердишься.

− Что?

− Слушай:

В тебе все дразнит, все поет,

Как итальянская рулада.

И маленький вишневый рот

Сухого просит винограда.

− Андрей! С ума сойти! Это уловка соблазнителя?

− Да, и к тому же, коварного!

− Спасибо, это так красиво. Мандельштам?

− Он...

 


Лиза вышла из подъезда и зябко поежилась. Вечер был по-осеннему прохладным, а она оделась довольно легко. Сегодня, последовав внутреннему побуждению и уговорам Жени, она надела единственную в своем гардеробе юбку – легкую черную летящую; тонкую лиловую кофточку, маленький трикотажный жакет с шалевым воротником и туфли на высоких каблуках. Она, немного скованно из-за непривычного наряда, зашагала к стоящему перед подъездом БМВ. По пути поздоровалась с соседкой, симпатичной полноватой женщиной средних лет, идущей ей навстречу. Та удивленно взглянула на Лизу:

− Лиза, это ты! Богатой будешь! Я тебя и не узнала!

Андрей вышел из машины и шагнул к Лизе. Темно-синий костюм, светлая рубашка в полоску слегка расстегнута на груди. Он взъерошил волосы, в восхищенном изумлении глядя на девушку, и протянул ей темно-красную розу на длинном стебле, завернутую в тонкую серую бумагу.

− Здравствуй. Ты просто бесподобна сегодня.

− Привет. Спасибо. Как красиво! Мужские уловки?

− А ты как думаешь? Догадливая девочка!

Чертики в глазах и ямочки на щеках.

«Как давно я не видела его!» – Лиза сделала глубокий вздох, чтобы собрать свое самообладание, разваливающееся на части от этого зрелища.

− Итак, мы идем в кино? – полувопросительно произнес он, открывая перед ней дверь автомобиля.

− В кино...

− Надеюсь, наши места в последнем ряду?

− И не надейся...

Места оказались в середине зала. Андрей с интересом оглядывался вокруг.

− Ты знаешь, удивительно, в «Иллюзионе» всегда был такой убогий зал, посмотри-ка, что здесь сотворили!

− А ваша фирма не занимается кинотеатрами?

− Реконструкцией? Нет. А новых, ты знаешь, пока не строили. Довольно интересное решение с оформлением потолка, как думаешь?

− Да, согласна, особенно вот эти круглые навесные панели с подсветкой, довольно необычно…

В полупустом зале медленно гас свет.

− Последний раз я был в кино с девушкой лет ...дцать назад, – прошептал Андрей, наклоняясь к Лизе. – Чувствую себя, как мальчишка на первом свидании.

− Будем считать, что это наше первое свидание?

− Тогда, наверно, я могу позволить себе вольность и обнять тебя.

− Если не помешаешь соседям за нами.

Андрей обернулся назад, попытался поудобнее устроиться в кресле, хотя его длинные ноги с трудом уместились в узком пространстве между рядами, обнял Лизу за плечи и, наклонившись к ней, поцеловал, попав куда-то возле уха.

«Хорошо, что в зале уже темно», – подумала Лиза.

− Андрей, – прошептала она, – мы же пришли в кино, а ты ведешь себя как…

− ...как «мальчишка на первом свидании», – прошептал он ей на ухо и с невероятно довольным видом откинулся на спинку своего кресла.

Она взглянула на Андрея, фыркнула от смеха и зажала рот ладонью, чтобы не расхохотаться.

− Нельзя ли потише, вы мешаете смотреть, – раздалось сзади.

− Извините, – сказал Андрей и, обращаясь к Лизе, прошептал:

− Нет, это невозможно. Вы ведете себя просто неприлично, сударыня. Предлагаю срочно пересесть на последний ряд, – он быстро поднялся со своего места и потащил ее за собой.

Они пробрались на последний, почти свободный ряд. Едва они уселись, Андрей обхватил Лизу за плечи.

− Я скучал по тебе, – прошептал он.

− Я тоже, – тихо ответила она и, неожиданно для себя самой, обняла его за шею и поцеловала.

Прошла не одна минута, пока они вспомнили, что пришли в кино и обратили внимание на экран.

− Черно-белый фильм? Замечательно, в черно-белом кино есть свой особый шарм.

− Ты любишь черно-белые фильмы? Я тоже.

− Сколько же совпадений, у меня уже не хватает пальцев на руках. По-моему, это надо отметить...

− И как ты собираешься отмечать?

− Поцелуем, конечно...

Им стало невероятно легко, какой-то кураж охватил их, они дурачились как дети, хохотали над всеми приколами фильма, целовались, снова хохотали, и снова целовались, опьяненные близостью друг друга, полутьмой кинозала, ощущениями юности и магией серых теней, движущихся по белому полотну.

Фильм закончился как-то слишком быстро, и они вывалились из кинотеатра в прохладу осеннего вечера, держась за руки.

− Ужасно хочу есть, перекусим где-нибудь? – спросил Андрей.

− И я хочу.

− Но, стоп, сегодня выбираю я. Едем в мою любимую харчевню.

«Любимой харчевней» оказался небольшой ресторанчик на набережной под названием «Пеликан». Хотя в этот поздний час посетителей было много, им все-таки удалось устроиться за маленьким столиком на двоих в углу небольшого уютного зала с белеными стенами, украшенными нишами, в которых стояли глиняные сосуды в форме амфор. Прямо напротив их столика располагалась миниатюрная эстрада, на которой чудом уместились два музыканта. Над залом нежно плыли звуки флейты. El Condor Pasa...

− Потанцуем? – спросил Андрей.

− Но здесь не танцуют... – Лиза оглядела зал.

− Не беспокойся, танцуют, если очень хочется, а, кроме того, у нас сегодня первое свидание, поэтому нам можно все! Пойдем, – он протянул ей руку.

Они танцевали на маленьком пятачке между столиком и эстрадой.

...I'd rather be a forest than a street, yes I would, if I could, I surely would... – текли по залу слова старой нежной песни...

 

− Что мы делаем завтра? У меня свободный день. А у тебя? – спросил Андрей, не отпуская ее руки.

− Завтра? Я тебе говорила: две лекции с утра, а потом свободна.

− Когда освободишься?

− Пол-первого. А куда пойдем?

− Да куда угодно. Придумаем завтра или подумаем сейчас? – он понизил голос, отчего тот зазвучал по-кошачьи вкрадчиво, и потянул ее к себе.

− Андрей, подожди. А может, съездим куда-нибудь за город, погуляем в лесу? Сейчас такое красивое время, бабье лето.

− Отличная идея, – его руки сомкнулись в кольцо на ее талии. – Кстати, мы можем съездить на нашу дачу, в Пемберово.

− В Пемберово?

− Дача родительская, с давних пор, - улыбнулся он. – Там прекрасные места.

− Подумаем завтра. Значит, форма одежды – походная?

− Да, как скажете, сударыня.

Она вывернулась из его рук и, чмокнув его в щеку, бросилась к подъезду, на ходу махнув ему рукой.

Лиза не могла уснуть в эту ночь, вновь и вновь перекручивая в голове события этого сумасшедшего вечера. Измученная безнадежными попытками заснуть, она встала и уселась за компьютер.

 


Машина мчалась по мокрому шоссе, за окном пролетали одноэтажные домишки пригорода. С утра прошел дождь, и, казалось, планам поехать на природу не суждено было сбыться, но к обеду небо прояснилось, сквозь тучи заиграли солнечные лучи, и Андрей с Лизой решили все-таки рискнуть и не отменять поездку за город.

− Доедем до дачи, прогуляемся по лесу, сходим на озеро. Посмотришь, какая там красота, – сказал Андрей.

− Может быть, просто в парк? – осторожно предложила Лиза.

− Как хочешь, я не буду настаивать. Если тебя что-то смущает в поездке на дачу, скажи... – усмехнулся он.

− Надеюсь, твоя бабушка и Даша на даче? – спросила Лиза, совсем не уверенная в том, надеется ли она на это.

Он усмехнулся:

− Нет, там никого не будет. Бабушка не ездит на дачу осенью, там прохладно, а она не хочет возиться с нашей бойлерной. Дарья занята личными делами, ей не до дачи.

Мысль о перспективе оказаться с ним наедине в пустом доме холодком пробежала по спине.

− Лиза, ты меня что, боишься? Ради бога. Обещаю, никаких действий с моей стороны... э-м-м-м... если ты будешь против. Мы просто едем отдохнуть на природе.

− Я боюсь? Да ничего я не боюсь? – возмущенно заявила она и уставилась прямо перед собой на дорогу.

 

Поселок Пемберово издавна стал элитным дачным поселком, здесь в свое время были выстроены дачи партработников и чиновников, кое-что перепало и деятелям культуры. Здесь и находилась дача Арсеньевых, которую каким-то чудом получил отец Андрея, профессор-историк. Сейчас поселок расширился за счет вычурных кирпичных многоэтажных зданий за высоченными заборами, выросших как грибы за последние десять лет. Андрей каждый раз морщился, глядя на эти нелепые образчики безвкусной напыщенности.

Небольшой двухэтажный дом Арсеньевых был выложен из тяжелого лиственничного бруса, обшитого выкрашенной в молочно-кофейный цвет вагонкой. Два этажа венчала высокая крыша с мезонином под нею. Первый этаж скрывался за широкой застекленной верандой. Шелестели листья кленов и лип, окружающих дом; вдоль дорожек краснел мелкими листочками замысловатый кустарник, качались разноцветные головки осенних цветов.

− Как у вас здесь уютно, – сказала Лиза, оглядываясь. – А кто занимается цветами и все остальным? Екатерина Ивановна?

− Да, бабушка. Дашка иногда помогает ей, но у нее ни на что не хватает терпения. Осмотришься здесь или пройдем в дом?

− Я пока... здесь похожу.

Лиза бродила по дорожкам, любуясь яркими осенними цветами. Тропинка привела ее к небольшому пруду, дно которого было выложено цветной плиткой, кромка берега окаймлена серыми круглыми валунами, заросшими травой. Позади послышались шаги, и теплые руки Андрея обняли ее. Лиза прижалась к нему спиной.

− Мой первый дизайнерский опыт, – усмехнулся он, кивая в сторону пруда.

− Ты сам это сделал?

− Сам. Рыл котлован, бетонировал, подводил воду, практически вручную, интересно было…

− Надо же, какой ты… умелый… Красиво получилось!

− Спасибо, – он прижался губами к ее щеке. – Итак, что решим, – идем гулять или ..?

− Гулять, конечно, гулять!

 

Места здесь, действительно, были очень хороши. Поселок стоял в сосновом лесу, столетние сосны, возвышавшиеся над усыпанной сухими иголками землею, словно сошли с картин Шишкина. Пахло хвоей, влажной землей, грибами и чем-то еще необъяснимо осенним. Сначала они шли по тропе, потом свернули с нее и побрели среди сосен, увлеченно обсуждая проект покрытия развлекательного центра в Барышеве, храм в Хельсинки, изыски Ле Корбюзье и Сааринена, и … дальше, дальше… Они останавливались, прижимаясь друг к другу телами и губами, и снова шли, болтая обо всем и ни о чем. Тем временем погода неуловимо менялась. Тучи постепенно затянули небо, спрятав солнце в своей серой пелене, над лесом навис полумрак. Андрей оглянулся, словно очнувшись.

− Куда мы забрели?

− Заблудились? – обеспокоено спросила Лиза.

− Вряд ли. Сейчас соображу, где мы.

Он решительно взял ее за руку и повел за собой.

− Устала?

− Да, немножко. Все нормально. Кстати, ты обещал показать мне озеро.

− Оно в другой стороне, через поселок.

Они прошагали с четверть часа, затем Андрей резко остановился.

− Стоп. Идем не туда. Он осмотрелся с озабоченным видом, что-то просчитывая в уме, наконец, сказал:

− Все понял, пошли.

Сосны уже не казались Лизе теплыми и дружелюбными, они хмуро и с какой-то насмешкой смотрели на нее. Стало прохладно. Она почувствовала жуткую усталость: сказывалась бессонная ночь, волнение и несколько часов прогулки по лесу. Но рука ее покоилась в сильной уверенной руке Андрея, и это было все, в чем она нуждалась сейчас.

Через полчаса им удалось выбраться на тропу, а еще через пятнадцать минут они были у ворот дачи.

 

− Ты устала. Пойдем наверх, ты полежишь, отдохнешь...

Он обнял ее за плечи, и повел по лестнице в просторную комнату, расположенную в мезонине дома.

−  Ложись.

Лиза послушно улеглась на широкую, застланную клетчатым пледом кровать, почувствовав, как она, на самом деле, устала. Он осторожно поцеловал ее.

− Я пойду, отдыхай.

Лиза не заметила, как уснула. Проснулась она внезапно. Андрей сидел на краю кровати, держа в руках чашку.

− Проснулась? Ты так сладко спала. Я, разбудил тебя? Я сделал тебе чай, но он уже остыл.

− Наверно, разбудил. Мне приснилось, что на меня кто-то смотрит.

− Мне трудно не смотреть на тебя, а когда ты лежишь здесь, такая сонная и …

Он замолчал, сглотнув, поставил чашку на столик и, протянув руку, дотронулся до ее щеки, потом осторожно убрал прядку волос, упавшую ей на лицо.

− Лиза...

Он наклонился и прижался к ее губам, затем его губы скользнули на ее щеку, двинулись куда-то к шее.

− Лиза, Лизонька, любимая моя...

− Андрей, ой, что ты делаешь… Ты же обещал... Нет...

− Лиза... да, обещал, но... я не могу сейчас... ты такая красивая, ты не представляешь…

− А... я красивая? Дурнушка...

− Если бы...

 


− Ты воспользовался моей беспомощностью...

− И слабостью...

− Ты подло соблазнил меня...

− Ага, подло. Мне совершенно нечем оправдаться, хотя, нет, одно небольшое оправдание у меня имеется: ты так соблазнительна, что устоять было совершенно невозможно.

− Ты применил свои гадкие мужские уловки.

− Конечно, применил. И прибавил тебя к своей коллекции… Прости, не очень удачно пошутил, но все же, в моей коллекции ты теперь – самый крупный бриллиант…

− Ладно, прощаю, самым крупным бриллиантом быть согласна.

− Т-а-ак, я получил прощение? А бриллиант не будет возражать, если я соблазню ее еще раз и сейчас же...

− О-ох, нет…да, возражать, Андрей… У меня от тебя шарики в животе...

− Шарики? Где эти шарики... Дай-ка, проверю...

 


− Который час?

− Не знаю, наверно, около семи… Лизонька, ты не голодна? Я почему-то страшно хочу есть.

− Действительно, почему… Я бы тоже что-нибудь съела.

− Я кое-что взял из дома, да и в холодильнике что-то должно быть.

− Отвернись, пожалуйста, я встану.

− Эм-м-м... я бы предпочел не отворачиваться, но если вы, мадам, настаиваете… Пойду на кухню. Спускайся вниз.

 

Он спустился на кухню, включил свет и сел на табуретку, застегивая пуговицы рубашки. Каждая клеточка его тела словно исполняла какой-то восторженный гимн.

«Это было... нет, не помню ничего подобного», – подумал он, и снова желание нахлынуло на него. «Возьми себя в руки, ты совсем сошел с ума. Я люблю ее?».

− Андрей! Ты нашел что-нибудь? – услышал он.

Лиза вошла на кухню.

− Сейчас посмотрю, – он встал и заглянул в холодильник.

− Лиза, – начал он.

− Давай я сама, – подошла Лиза. – Я, конечно, не кулинар, но яичницу приготовить смогу и даже неплохую.

Она прижалась к нему плечом. Андрей захлопнул дверцу холодильника.

− Андрей... Так мы никогда не доберемся до еды...

− Сейчас... доберемся, ты сделаешь свою яичницу, твои волосы… они пахнут... детством…

− Андрей, я только что оделась...

− Неважно, оденешься еще раз...

− Ты сумасшедший...

− Это ты сводишь меня с ума… Эта пуговица, черт, она не расстегивается...

− Наверно, ей не нравится такое обращение, дай, дай я сама… да оторви ты ее совсем… Куда, куда ты меня несешь?

− В гостиной есть бо-о-ольшой диван...

 


− Андрей, не могу открыть глаза… Я сплю-ю...

− Ну и не открывай… Хотя, открой... пожалуйста. По-моему, ты уже проснулась...

− Это по-твоему... Ах-х... А по-моему... Разве в этом доме дадут поспать?

− Тогда я, хорошо, все...

− Нет, я не это имела в виду.

− Если не это, то у меня силы есть, а тебе можно ничего и не делать...

− О, боже, Андрей… милый... руки, какие у тебя руки... Перестань трогать меня такими руками...

− У меня только эти... Других нет...

− О, это уже чересчур...

 

Лиза лежала, положив голову ему на грудь, не в силах оторваться от него, а он нежно поигрывал волнистыми прядями ее волос.

«Какой он, как же с ним хорошо... Конечно же, у него богатый опыт, у него было много женщин. Много, ну и что? Сейчас с ним я, а те остальные, это не имеет никакого значения… Никакого? А как долго это продлится? Неважно, главное то, что происходит сейчас, а там, будь что будет…»

− Расскажи мне о себе, – вдруг сказал он. – Какой ты была в детстве? Примерной девочкой с бантиками? Не-е-ет, вряд ли…

− Ты и сам уже ответил на свой вопрос. Я была несносной упрямой девчонкой с вечно расцарапанными коленками.

− Не сомневался. Ты и сейчас такая, несносная и упрямая, только твои коленки...

− Андрей, не начинай, прекрати сейчас же… Раз начал, слушай про девочку. Я вечно дружила с мальчишками. Мама меня вечно ругала. У нас Женька всегда была воплощением женственности, вот у нее были бантики и отглаженные юбочки, не в пример мне.

− Значит, я полюбил сорванца...

− Полюбил?

− Полюбил, Лиза.

Она замолчала, сердце предательски запрыгало в груди.

− А ты, каким ты был?

− Ну, я был таким, примерным мальчиком, – он усмехнулся. – Отличником, ботаником, как сейчас говорят. Вырос среди книг, моя мама преподавала русскую литературу, отец был историком-краеведом, профессором, у него есть интересные статьи по истории края.

− А как, как все это случилось… с ними? Прости, что спросила, если тебе тяжело, то не рассказывай.

− Да нет, все нормально. Они ехали с дачи, грузовик выскочил на встречную полосу…

− Андрей... милый, – она погладила его по шершавой щеке, которая уже начала обрастать легкой щетиной

− Тебе не очень тяжело это слушать?

− Нет, все нормально, если ты хочешь рассказать...

− Дашке было тогда два года, она, к счастью, ничего не помнит, а мне – почти семнадцать. Я все бросил и уехал.

− Уехал? Куда?

− Куда глаза глядят. Не мог оставаться в городе, жить в нашей квартире, заходить в отцовский кабинет.

− А Даша?

− Даша осталась с бабушкой. Конечно, это было ужасно: уехать, бросить их в такой момент, сейчас я это хорошо понимаю, но тогда… тогда я просто сел в поезд и уехал. На три года.

− На три года? И где же ты провел эти три года?

− В Сибири, – он усмехнулся, - работал на стройке чернорабочим, потом познакомился с одни парнем, он предложил попытать счастья на золотых приисках, там я и проработал два с половиной года. Сейчас вспоминаю это время с каким-то удовольствием: чего только не произошло тогда. А с парнем этим, Сергеем, мы до сих пор дружим, если бы не он, меня бы, наверно, и в живых сейчас не было. Я же вырос среди книг, в замкнутом мире, музыкальная школа, семейные вечера, стихи, и вдруг окунулся в совершенно иную жизнь. Сначала было очень трудно, просто невыносимо, но и вернуться не мог, что-то доказывал самому себе и всем.

Он удивлялся, что с такой легкостью рассказывал Лизе о себе: впервые в жизни он был так откровенен с женщиной. Даже с бывшей женой он никогда не делился подробностями своей жизни, да, впрочем, она не очень-то и хотела их знать.

− И что же было потом?

− Потом вернулся домой. С деньгами, кое-что заработал. Конечно, я был уже совсем не тем мальчиком, который сел в вагон, спасаясь бегством от… горя. Сергей, тот мой приятель, приехал со мной, пару лет мы пытались заниматься бизнесом, если это можно так назвать, богатели, разорялись, время было такое. Потом, после очередного краха, решил, что пора с этим завязывать, не мое все это было: посредничество, доставка грузов, знаешь, как обычно, и поступил в Архитектурный. Потом, к концу курса, пошел в строительную фирму, которую организовал отец моего однокурсника.

− Надо же какой ты парень, с приключениями, – Лиза нежно взлохматила его волосы.

− Да уж, были некоторые… Да, но мы не договорили о тебе.

− Я? У меня все не так интересно. Мои родители развелись, мама никогда не работала, занималась домом, нас же было пятеро.

− Да, я помню, ты говорила, у тебя четверо сестер.

− Да. Я закончила школу, поступала в Архитектурный, в первый год провалила экзамены, год поработала, потом сделала вторую, успешную попытку. В общем-то, это все, очень короткая биография.

− А вебдизайн, ваша компьютерная фирма?

− Ну, фирма – это слишком сильно сказано. Просто мы с Глебом и Сершиком давно знакомы, еще со времен сражений в Каунтерстрайк, вот потихоньку и работаем вместе.

− Ого, ты играла в Каунтерстрайк? Надо же. У меня Дарья тоже пыталась, но быстро остыла. Горжусь тобой. Говорю же, я полюбил сорванца. Он приподнялся на локте и наклонился над Лизой.

− Целовать сорванца, как это заманчиво.

− Андрей...

 

− Лизетта, Лиза, – ты что, не слышишь?

− Что? – от толчка в бок Лиза вздрогнула и уставилась на Глеба.

− Лиззи, я тебя уже пять минут вопрошаю, а ты ничего не слышишь! Что с тобой?

− Ничего, отстань.

В аудитории стоял легкий гул голосов. У доски что-то монотонно рассказывал лектор, преподаватель по строительным конструкциям. Лиза прижала ладони к щекам, упершись локтями в стол, и снова погрузилась в свои размышления - грезы.

Она снова и снова вспоминала как там, на даче, Андрей, поставив на столик чашку с остывшим чаем, погладил ее по щеке и, наклонившись, начал целовать, шепча какие-то нежности. Его губы и руки становились все решительнее, как тогда, в машине, но она не могла и не хотела сопротивляться, его нежная настойчивость, его желание, его мягкий шепот совершенно одурманили ее, она хотела только одного: чтобы он продолжал.

Она невольно вспомнила того, первого, которого ненавидела когда-то. Боль со временем притупилась, но она не могла сломать барьер недоверия к мужчинам, который поставили перед ней те жестокие игры. Когда она рассказала Андрею свою горькую историю, ей стало легче, но этот барьер не был сломан окончательно, и когда Андрей целовал, ласкал, когда он любил ее, этот барьер все еще жил в ней, но стал тоньше и прозрачнее, хрупкий ручеек зарождающегося доверия начал подтачивать его. Она невольно вспоминала неловкие грубые объятия того, первого. Тогда она думала, что любила его, но теперь понимала, что это не была любовь, что секс с ним не доставлял ей радости, она уступала, чтобы доставить удовольствие ему. И сейчас, думая об этом, она уже не испытывала боли, просто какое-то, уже почти не задевающее ее, чувство стыда за собственную глупость.

«Боже, я же почти сутки провела в постели с мужчиной», – снова и снова думала она. – И чего же я хочу сейчас? Опять оказаться в постели с ним! Нет. Не только, я хочу… хочу разговаривать с ним, слушать его, спорить с ним. Ну ты даешь, Лиза, соберись и попытайся думать о чем-нибудь другом».

− Элиза, да очнись же ты, блин, пошли, лекция уже закончилась. Или ты остаешься?


(продолжение)

январь, 2008 г.

Copyright © 2007 - 2008 Ольга Болгова

Другие публикации Ольги Болговой

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

Обсудить на форуме

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба  www.apropospage.ru без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


Copyright © 2004 apropospage.ru


      Top.Mail.Ru