Joanna Claydon This king business (The Great Detective Tim Coleman series)
Джоанна Клейдон Перевод:
Королевские дела
(Из похождений великого сыщика Тима Коулмена)
Глава двенадцатая
Толпа разлучила серебристое и чайное домино, и ветреный юноша уже осматривался кругом, наверное, в поисках нового карнавального флирта. На ходу он бросил реплику девушке в полном наряде театральной пастушки, та с улыбкой указала движением головы на клоуна рядом, в оранжевом парике, заплатанных мешковатых штанах и просторном пиджаке бутылочно-зелёного цвета. Маска из папье-маше с помидорным носом и щёлочками сощуренных от смеха прорезей поднималась над прямым твёрдым ртом, обмалёванным бессмысленной карминовой ухмылкой.
Тим мельком подумал, что молодой человек промахнулся с костюмом: очень уж не вязалось традиционное обличье циркового рыжего с его серьёзной повадкой. Проходя мимо, он даже услышал, как тот размеренно и тоже невесело цитирует вполголоса какого-то моралиста, должно быть, герцога де Ларошфуко, если только не разночинца Шамфора:
- Люди часто изменяют любви ради честолюбия, но потом уже никогда не изменяют честолюбию ради любви. Любовь - милое безумие; честолюбие - опасная глупость.
В благосклонно внимавшей поселянке сыщику почудилось что-то знакомое. Наряд её несомненно происходил из театральной гардеробной: мадемуазель Авемари пела в нём - детектив хорошо запомнил узор вышивки, и плетение венка, и льняной цвет накладных кос. К сценическому гриму добавилась муаровая голубая маска с белой кружевной дымкой. Сомнительно, чтобы артистка не отыскала на маскарад ничего более оригинального, но с другой стороны, для кого может быть естественнее выступить в роли оперного персонажа?
Любопытство, извинительная следовательская и исследовательская страсть, задело Тима за живое. Однако прибегнуть к сакраментальной формуле "маска, я вас знаю" ему и в голову не могло прийти: привлекать к себе внимание, даже если в узком кругу и ненадолго, при слежке недопустимо.
Викторий-Аврелиус застрял возле дамы с экстравагантной маской: она держала перед собой наподобие лорнета овальную пластину, на которой было выписано в натуральную величину шаржированно красивое лицо (гигантские глаза и булавочный ротик). Как только оркестр, повинуясь мановению распорядителя, бросился в волны "Голубого Дуная", и по зеркальной глади паркета поплыли пары, любезный кавалер немедля пригласил её на танец; тогда она обыкновенным образом подвесила пластинку на запястье, будто веер на цепочке, и открыла миру стандартную полумаску.
Палач в алом капюшоне и индейский вождь одновременно разлетелись пригласить на вальс разбитную рыночную торговку, та отдала предпочтение первому, а сахем был утешен монашкой в чёрной рясе и белом крахмальном чепце. Навигация открывалась нешуточная: как в оживлённой акватории Темзы у Ист-Энда от сигналов, гудков и свистков, воздух звенел от "разрешите пригласить" и "ах, конечно" и "нет, что вы". Ну разумеется - голос!..
Японец тотчас обратился к славонской пейзанке с интернациональным "пермете". Она с вежливой гримаской покачала головой и ни слова не произнесла, но сыщик получил-таки на свой вопрос ответ, хоть и отрицательный: с его взглядом на мгновение встретились светлые глаза, а затем устремились вдаль сквозь неинтересного партнёра.
Стоит лису в погоне за зайцем на миг высунуться из спасительного подлеска - и на него самого начинается охота. Психея в беленьком ампирном платьице с кисейными крылышками уже делала перед Тимом книксен, лепеча приглашение. Детективу не хотелось связывать себя, но ещё менее хотелось расконспирироваться. С чего отказываться человеку, который только что рвался танцевать? Убедившись краем глаза, что его объект прочно взят на буксир и никуда не денется, джентльмен пружинисто поклонился и решительно повёл даму.
Спортсмен и детектив знал движения танца, умел владеть своим телом и не был обделён чувством ритма, но отдавал себе отчёт, насколько лучше танцует партнёрша. Она была в его руках легка будто пёрышко, каждый её шаг был совершенством, а поворот - верхом грации. Когда Тим, пытаясь половчее обогнуть бурно вальсирующую пару - испанку в кружевной мантилье и повара в высоком колпаке - чуть не запнулся о непривычную полу, эфирная Психея задержала его неожиданно сильной рукой, а потом ненавязчивым движением тактично вернула в общий ритм. Кавалер сыпал комплиментами, она в ответ хвалила очаровательно скользкий пол, и оба пришли к согласию по поводу замечательного оркестра, мешая французскую и славонскую речь.
Музыканты привели мелодию к финалу, зал застыл и рассыпался. Тим поклонился с шаблонными словами благодарности за доставленное удовольствие.
- Я рада, но это не ко мне. Вы забыли, что приглашали другую? - с шутливым упрёком погрозила пальчиком Психея.
- А та мне отказала, выходит, я обязан ей, - догадливо подхватил молодой человек.
- Вот и нет, - отбила волан маска.
- Кому же?
- Её партнёру, - рассмеялась она, прижимая палец к губам и со значением отводя глаза в сторону.
Тим проследил за её взглядом и понимающе кивнул: белокурая поселянка и огненно-красный Мефистофель не спешили разомкнуть объятия или, поглощенные друг другом, и вовсе не заметили, что танец закончился.
Сбыв с рук свою даму, великий сыщик расчёл диспозицию. Оставаться дальше на виду значит подвергнуться новым атакам. Первая заповедь наблюдателя: самому не попадаться на глаза, стать если не невидимым, то незримым. Рысь сжимается в тугой комок в гуще древесных ветвей, спрут подлаживается под цвет окружающего грунта, муравьиный лев таится на дне безобидной ямки в сухом песке.
Намётанный взгляд детектива оценивал возможности бальной залы и приглядел мостик - ответвление от капитального балкона - в тени двойной консоли. Два лепных треугольника отходили от стены, поддерживая газосветную лампу. Взгляд снизу встретит сияние пламени и по контрасту ещё более густую тень; и нормального зеваку не занесёт в уединённое место: тот впитывает впечатления, не таясь.
Не спеша детектив переместился на избранный наблюдательный пункт и педантично огляделся по сторонам. Кругом - никого, зато перед ним расстилался весь зал с полной определённостью топографической карты. Юноша в коричневом домино чинно вальсирует с Червонной дамой, увешанной снизками сердец, воздушная Психея ловко поворачивает аптекаря, вооружённого громадным клистиром, точёные ножки Коломбины увёртываются от неповоротливых медвежьих лап...
Тиму даже казалось, будто можно различить на фоне всеохватной музыки отдельные звуки: серебряный звон бубенчиков шута, усердно кружащего вакханку, увенчанную виноградными гроздьями, или согласный смех Мефистофеля и поселянки. Их веселье передалось даже унылому клоуну: он на сей раз неподдельно улыбался, глядя на них.
То ли архитектурное излишество препятствовало естественной вентиляции, то ли поднялась температура в помещении из-за многолюдности, но сыщику под его маской стало просто жарко. Веер, которым он рассеянно шевелил, помогал мало. Маску Тим всё же не тронул, но стащил шапку и чисто по-мужски обмахнулся ею несколько раз. Над его головой захихикали, и звонкий голос девочки-подростка с ехидно преувеличенной вежливостью спросил по-славонски:
- Сударь, смею ли я просить одолжить... (или примерить? - вежливый оборот Тим знал, а следующий за ним глагол - нет, но догадался по смыслу существительного "перюк", наверное, усвоенного славонским языком через французский либо немецкий)... ваш парик?
Детектив возвёл глаза к потолку, заслоняясь ладонью от блеска лампы, увидел выбеленный подкос, чугунные изогнутые прутья, склонённую над перилами старушку с нарисованными морщинами и лакированной суковатой палкой. Рядом с ней фыркала и била в ладоши подружка в лиловом платье с гирляндой фиалок по подолу, распространяя кругом себя запах "Виолетт де Парм".
Джентльмен поклонился, достойно принимая поражение, и постарался ответить как можно изысканнее:
- Прошу всякого прощения (тоже формальный оборот и лёгкий в произношении; слова "волосы" Тим не знал, но выкрутился)... этот парик снять (кажется, тоже французское "декуврир", но с местным суффиксом, будет правильно) невозможно.
Загримированные черты изобразили театральное смущение.
- Ах, простите, мне казалось, что это... (снова непонятный термин; Тим решил, что "пакля", из которой и делаются парики, равнозначное обороту его родного языка "тоу-хэд", неизменно попадавшему при виде него на язык отечественным острякам).
Шалуньи, давясь смехом, убежали с верхней галерейки, но не смешались с карнавальной толпой, а приостановились у поворота лестницы и, бросая по сторонам проказливые взгляды, не то продолжали прохаживаться на счёт Тима, не то затевали новую каверзу.
На всякий случай детектив поспешил ретироваться с раскрытого поста наблюдения, не дожидаясь, пока востроглазые девицы приведут весь свой класс или пансион целиком.
Спускаясь в зал, сыщик высмотрел другое укрытие. Между двумя колоннами были развешаны аркой цветочные гирлянды. Устроители не поскупились: те добросовестно оплетали ажурные подпорки и повисали свободно, сплошной стеной, как лианы в тропическом лесу.
Расчёт детектива был на то, что цветастый японский наряд сольётся с пёстрым фоном. Однако, подойдя поближе, он к своему разочарованию обнаружил, что удобное место занято. Там стояли давешние турок и старинная модница, продолжая в напряжённом молчании вглядываться в одну точку, которая равномерно двигалась в такт танцующим. Так не он один тут занимается своим ремеслом, у него есть и соперники-любители. Можно догадаться, кого они высматривают в бальной зале, особенно если учесть, что с представления живых картин они шли перед Тимом и за...
Сыщику сразу расхотелось уходить. Он обогнул издалека подозрительную пару и подобрался к арке с другой стороны. На счастье, деревянная лёгкая решётка неплотно прилегала к колонне, и ему удалось, чуть качнув её, протиснуться под цветочный шатёр. Если специально не приглядываться, невозможно было вообразить, что там кто-то стоит, а оттуда был отличный и почти круговой обзор.
Турок первым начал проявлять признаки нетерпения: беспрерывно менял позу, хлопотливо вертел головой, доставал часы и подолгу изучал циферблат, наконец, спросил по-французски:
- Мадам, вы уверены, что в чайном домино именно его высочество?
Та отозвалась не без раздражения:
- Ну разумеется. Он заглянул к сестре, собираясь проводить её на маскарад. Мы приехали все вместе.
Мягкая извиняющаяся улыбка мужчины кого-то Тиму напомнила, но некогда было рыться в памяти: потекло деловое обсуждение.
- Время вышло, а он...
- Струсил, - предположила дама с ледяным презрением.
- Скорее храбрится или пытается вести самостоятельную игру. Не будем копаться в его мотивах. Но выступление назначено на сегодня, всё в рамках плана, кроме этого славонского зазнайки.
("И одного скромного англичанина", - подумал Тим.)
- Ему следует... э-э... помочь присоединиться к нам, - элегантно построила фразу дама.
- Вот-вот. Поеду проинструктирую наших незаменимых сотрудников. Покуда не спускайте с него глаз. Хорошо, если удастся выманить его наружу: на крыльцо или террасу. В толкотне зала выделить человека по цвету домино не просто.
(Тим не мог не согласиться.)
- Так надо его пометить, - с миной превосходства заявила решительная особа. - Принц такой галантный кавалер, он не откажется надеть цвета дамы... Передайте им: в коричневом домино - и с голубым бантом.
Заговорщик одобрительно проворчал: "У женщин много уловок и разных хитростей", - и задумчиво приподнял длинный конец голубой ленты, свисающий вдоль лифа.
Та поняла его буквально.
- Это пришито, лучше снять с причёски.
И с широкой улыбкой добавила:
- Вам придётся возместить мне стоимость ленты.
- Ваши услуг будут оплачены сторицей, - сухо процедил собеседник. - До сих пор, кажется, вы не имели случая жаловаться на нашу скупость.
- Я только шутила, граф, - возразила она с неудовольствием, как всякий, шутку которого не оценили.
- Понимаю, баронесса.
Подняв руки, она ощупью нашла бант и стала тянуть вслепую, но тот не поддался.
- Граф, помогите мне. Там в узел должна быть вколота шпилька, надо её подцепить.
Попытка вельможи не сразу увенчалась успехом: плотно посаженная шпилька не желала попадаться на глаза. В досаде он сдвинул на лоб маску и изучил упрямый бант со всем тщанием. А великий сыщик получил безусловное подтверждение смутной догадки - к его полному обозрению был выразительный профиль руританского посланника. Какая удача - застать его, когда он сговаривается с платным агентом, которого обыскались предержащие власти. Баронесса фон Клотц, приближённая великой княжны, дипломатичная баронесса, мастерица искренних взглядов и политесных улыбок - это её слащавый голос, её заученно-кокетливые интонации, и наверняка под неестественно белым слоем пудры скрыты её ненатурально-золотистые волосы.
Тем временем руританский турок справился с бантом и официально вручил его даме. Вытянул и второй, чтобы не нарушить симметрию причёски, и отбросил его с глаз подальше. Заговорщики конспиративно разошлись приводить в исполнение свои коварные планы.
Сыщик из осторожности помедлил и только начал выкарабкиваться из тесного укрытия, как в арку с разбега влетела смуглая индианка в жёлтом сари, а за нею - рыжий клоун, полузадохнувшись восклицанием:
- Постой! Ну погоди же!
Они стали друг против друга, тяжело дыша, и страстным шёпотом выясняли отношения. Тим старался не видеть, не слышать и не понимать, как мог, но чего уж там не понимать - всё было ясно. Девушка говорила быстро, бросая горькие упрёки: интонации грудного голоса не оставляли ни малейших сомнений. Клоун пытался оправдываться, но своего прокурора всё не убеждал, да и Тима в роли присяжных тоже: разве он не расписывал только что сердечные радости поселянке - а то и другим прекрасным маскам, кто знает. Поток обвинений не прекращался, но и обвиняемый то и дело вставлял слово в свою защиту.
Детектив всеми силами души стремился на оперативный простор, но обычный житейский такт удерживал его на месте. Можно без страха подслушивать совещания опаснейших злоумышленников - и бояться обнаружить себя при банальной сцене ревности. Он терпел в ловушке, сосредоточив взгляд на валявшейся в углу голубой ленте, завязанной сложным узлом.
Наконец, индианка, судя по тону, предъявила ультиматум и ждала ответа, гордо закинув голову в фантастической узорчатой маске. Дело приняло для клоуна серьёзный оборот, и он подавленно отнял от лица балаганный нос. Тим стоял настолько близко, что видел красные следы от зажима, которым он крепился к переносице. Под неприглядной личиной скрывались правильные черты фон Баркштейна. Он что-то произнёс тихим безрадостным голосом, девушка с утрированным безразличием пожала плечами, стиснула руки, судорожно вздохнула, резко повернулась, чтобы достойно удалиться, но не выдержала характер и бросилась бежать со всех ног. Печальный влюблённый медленно побрёл в другую сторону.
Не теряя более драгоценного времени, великий сыщик вырвался на свободу. Он деловито подобрал бант и лихорадочно принялся вырабатывать тактические ходы предстоящей кампании: обезопасить принца, заставить преступную шайку выдать себя и встретить их в боевой готовности. Это значит: как только баронесса подаст свой предательский знак (раньше нельзя, может что-то заподозрить, знает его слишком хорошо), славонца переправить в безопасное место, а в домино обрядить другого. Манок подставляется похитителям, те его захватывают. Иначе, не найдя своей жертвы, заговорщики затаятся, и неизвестно, когда и как решат снова выступить; для начала разумнее сыграть им на руку.
Домино либо признают за принца, либо обнаружат подмену. В первом случае заговор развивается по плану - и надо предупредить здешних друзей, чтоб готовили хорошую встречу! Во втором... ну что ж, хладнокровный и смелый человек сумеет извлечь пользу и из нештатной ситуации. А раз так - кто лучше великого сыщика, бывавшего во всяких переделках, годится на роль дублёра? Есть даже внешнее сходство: по-славонски светлые волосы и глаза Тима, высокий рост; Викторий-Аврелиус пониже, но несущественно. Принц носит усы, и не обойтись без фальшивых - придётся воспользоваться театральными знакомствами Заккара.
Внутренне подобранный и готовый к началу широкомасштабной операции, детектив внимательно рыскал глазами по залу, отыскивая секретаря премьер-министра. Он ответственное за обеспечение розыска лицо, пора дать ему занятие поважнее, чем трогать красноречием девиц.
- Могу я вам помочь, сэр? - неожиданно услышал он за спиной.
Фраза, грамматически построенная как вопрос, но без интонационного подъёма в конце, была произнесена вполголоса по-английски. Тим повернулся: кавалер в широкополой шляпе стоял в услужливом полупоклоне. Обрадованный сыщик кратко ознакомил Заккара с поворотом дела и своим блестящим планом.
- ...И как только бант - такой же - будет приколот, надо немедленно удалить принца из горячей зоны и лучше всего держать под охраной. Его домино надену я, чтобы меня и похитили. Кто эти люди и где будут - не знаю, видимо, в масках среди толпы. Увы, есть риск, что они не клюнут, если исчезновение и появление объекта им покажется подозрительным, но другого способа нет.
- Осмелюсь предложить вариант. Не ждать - у нас есть и своя лента.
- И своё домино чайного цвета, - прервал нетерпеливо Тим.
Но справедливый сарказм разбился о нерушимое спокойствие.
- Именно, сэр. Когда вы выразили интерес к костюму его высочества, я заготовил дубликат - на всякий случай.
- Вроде того завтрака, - пробормотал ошеломлённый Тим и воспрял боевым духом. - Тогда скорее, а остальную часть плана я вам дорасскажу.
Следуя за слугой в двери, через комнаты, по лестнице, взбирающейся крутым винтом, детектив очутился в маленькой каморке; из окошка, забранного решёткой, открывался вид на внутренний балкон. У окна, через которое лился яркий свет бальной залы - другого освещения в комнате не было - сидел призрак в рубахе до пят и читал толстенную книгу. Он поднял набелённое лицо с плутовской улыбкой им навстречу и кротко кивнул, когда Заккар отрывисто бросил:
- За работу, Радо.
Вдвоём они скоро стащили японские одежды, юный Радо примчался с развевающимся домино, Тима немедля обрядили, привязали бархатную маску, а усы подходящего фасона, невесть откуда взявшиеся, мальчишка приклеил ему какой-то тягучей субстанцией. Бант, после оживлённого обмена мнениями со ссылками на прежние обычаи, пришпилили на левом рукаве над запястьем - и великий сыщик был вполне снаряжён для решающей битвы.
Тактик рвётся в бой, но стратег не забывает обеспечить тылы.
- Заккар, надо сообщить фон Баркштейну, пусть займётся делом с этого конца.
Невозмутимый прибочный служитель протягивал бумагу и карандаш.
- Напишите указания, сэр, а Радо мигом обернётся к Дамиану - он наверняка не спит, любуется на свои блёсны - и узнает, во что одет господин фон Баркштейн.
Детектив остановил готового сорваться с места паренька.
- Не стоит, я и так знаю.
Он подробно описал клоунский наряд и маску. Радо, возведя глаза в потолок, энергично кивал при упоминании каждой детали туалета. Даже Заккар, будто в знак признания, почтительно наклонил один раз голову.
Тим наскоро набросал записку: мельком, как будто речь шла о загородной прогулке, упомянул, куда и как отправляется; охрану принца, дворцовую охрану - всё, что положено, оставлял не усмотрение адресата; назвал руританского агента и предупредил, чтобы арест проводили без лишнего шума; подробности - у подателя сего. Детектив размашисто расписался и протянул записку Заккару, тот передал её помощнику и что-то добавил на словах.
Не успел Заккар кончить назидания, как великий сыщик спускался по крутой лестнице навстречу неизвестности.
Чтобы упростить задачу преследователям, детектив сразу направился на террасу, пристроенную к боковой стене здания. Она сообщалась с бальной залой, и время от времени оттуда просачивались пары, размеренно вышагивали по квадратам света, падающего из окон, соглашались друг с другом, что ночь необычайно тихая или что ветер навевает прохладу, любовались весёленькими гирляндами китайских фонариков под навесом или глазели в окна, обмениваясь критическими замечаниями о танцующих.
Тим, как и все, методично расхаживал, смотрел на ночной парк и тёмные кусты, обступавшие дворец, заглядывал в окна и тоже находил знакомых. Вот проскользнул призрачный Радо, а за ним поспешал толстячок в тирольской шляпе с длиннейшим пером, самозабвенно игнорируя полы курточки цвета морской волны, хлопавшие его по коленям.
Чья-то рука сзади зажала ему рот, несколько пар рук подхватили его и потащили по ступенькам на дорожку парка. За ними сомкнулись ветки, кругом сгущалась тьма.
Copyright © 2008 deicu
Впервые опубликовано на сайте
в «Литературные забавы»: октябрь, 2008 г. 
|
