Наваждение
Глава 11
Они не виделись почти неделю. Лиза работала днями и ночами, словно пытаясь загнать себя до изнеможения. Она перекусывала на ходу бутербродами, поедала шоколад плитками. Она погрузилась в музыку, которая и спасала, и терзала ее. Нацепив наушники плеера, она погружалась в мир звуков и слов, слов, которые? казалось, рассказывали о ней самой. Как-то вечером Лиза приехала на Парковую, чтобы забрать вещи, но в душе надеясь, что встретит там Андрея. Квартира была пуста, видимо, он жил дома. Лиза постояла, глядя на свой компьютер, открыла шкаф: на плечиках сиротливо висели ее блузки, рубашки и костюм Андрея. Она протянула руку, чтобы снять блузку с плечиков, но тут же отдернула ее, словно обожглась о тонкую ткань. Внезапно пришла мысль: «Если я сейчас заберу свои вещи отсюда, я отрежу себя от него, навсегда». У нее было ощущение, словно она стояла над пропастью. «Идиотка, это всего лишь платяной шкаф с тряпками», – попыталась успокоить она себя. – «С каких пор ты стала такой впечатлительной?» Но ощущение не ушло, а стало еще сильнее. «И я ночами лишь одну пустоту осязаю и, глядя на лимон-луну, солю текилу слезами», – зазвучали в голове слова песни так полюбившейся ей певицы. Она захлопнула дверцу шкафа и ушла, не взяв ничего.
Он зашел в квартиру и тут же уловил в воздухе легкий горьковатый запах ее духов. «Она была здесь совсем недавно. Забрала вещи?» – мелькнула мысль. Он бросился в комнату, открыл шкаф – Лизины блузки аккуратно висели на вешалках. Компьютер стоял в своем углу. Он в облегчении опустился на диван, достал мобильник.
− Лиза, это Андрей. Ты недавно была в нашей квартире?
− В нашей? Да была, а что?
− Ничего, просто я заехал сюда, а здесь...
− Обнаружил следы моего присутствия? Какой ты, оказывается, наблюдательный, только не там, где нужно. Пока. Он со злостью бросил телефон в карман, поднялся с дивана.
«Мы то всего вернее губим, что сердцу нашему милей», – вдруг вспомнил он строчки из любимого маминого... Андрей заглянул в свой ежедневник, среда была обведена жирным зеленым фломастером, под числом стояла надпись: «д.р. Маши, Лизины родители». Он вздохнул, постукивая кончиком ручки по столу, вспоминая, как они говорили с Лизой об этом дне. Она предупреждала его, чтобы он не очень удивлялся странностям ее семьи, отношениям между родителями, тому, какие разные у нее сестры, что-то говорила про двух Стрельцов и несходство характеров, а он отвечал, что его семья тоже не подарок: бабушка, которая старается казаться суровой и непреклонной, и взбалмошная сестренка, на которую нет никакой управы. «Я приглашен туда, почему бы мне не пойти? Познакомлюсь с ее семьей», – подумал он. – «В конце концов, нужно что-то решать, она отвечает на звонки, ограничиваясь лишь короткими язвительными фразами, не появляется в нашей квартире. И почему всегда первый шаг должен делать я? Да, я был не прав, но ведь не на пустом же месте!»
Он отшвырнул ручку и чертыхнулся. «Мы то всего вернее губим, что сердцу нашему милей», – эта строка не давала ему покоя последние дни. Запел сотовый, он нажал кнопку и услышал Лизин голос... − Андрей, – сказала она, – в среду день рождения у Маши, мы с тобой договаривались... Ты придешь?
Андрей оставил машину у въезда в переулок, вытащил букет ярок-красных роз, завернутых в плотную бумагу, и пошел пешком, – нужно было собраться с мыслями перед появлением в доме Банеевых. Он шел, вновь и вновь перекручивая в голове слова, которые собирался сказать Лизе. Не получалось ничего разумного, кроме примитивного: «Лиза, я дурак, прости меня за все». «С каких пор ты стал таким бестолковым?» – спросил он себя. Пустынный переулок был погружен в серый полумрак, несколько фонарей, горящих впереди, да окна домов освещали выщербленный асфальт. Деревья, выстроившиеся вдоль дороги, бросали длинные причудливые тени на узкий тротуар. Откуда-то слева позади него вдруг раздались крики, топот, дробно застучали женские каблучки. − Су...! Вернись сейчас же! Я убью тебя, па...!
Андрей обернулся. Из арки выскочила девушка в короткой юбке с растрепанными волосами, на секунду остановилась и, увидев Андрея, бросилась к нему. − Помогите мне! – закричала она, вцепившись в его рукав. − Стой, зараза, стой! Следом за девушкой из арки появились две мужские фигуры, парни резко остановились, увидев Андрея, и затем медленно направились в его сторону. Девушка рыдала, вцепившись в его рукав так, что, казалось, вырвет его с мясом из проймы. Он оцепил ее руку, и толкнул девушку себе за спину.
Тем временем парни подошли к ним и встали напротив. − В чем дело? – спросил Андрей. − Мужик, иди своей дорогой, – сказал один из парней, высокий, с гладко бритой головой, украшенной лишь выбеленной челкой, падающей на лицо, и добавил длинное изощренное ругательство.
Второй, темноволосый, пониже ростом, смачно сплюнул, уставившись Андрею в лицо.
Андрей, чувствуя неприятный холодок в животе, смотрел на парней, пытаясь оценить ситуацию. «Попробовать вырубить бритого, если раньше он не вырубит меня». − Убирайся, идиот! Я же тебе сказала, что у нас все кончено! На фига мне нужен такой ублюдок, как ты! – закричала девушка, выглядывая из-за его спины.
«Попал в семейные разборки, – мелькнуло в голове Андрея. – Этого только не хватало».
− Мужик, ты не понял? – верзила шагнул к нему. – Это моя телка! Ты что, думаешь, и тебе что-то перепадет? Гулко застучало сердце, в животе свернулся тугой комок. «В последний раз я дрался лет десять назад», – мелькнула мысль. − Насколько я понял, ваша девушка не желает иметь с вами дела.
− Отстань от него! – закричала девица.
− Ну, как хочешь, па... ты сам нарвался, – процедил парень сквозь зубы.
Андрей отшвырнул букет, резко перехватил метнувшийся в воздухе кулак, закручивая парню руку, в этот момент второй ударил его сбоку, почти под дых. Андрей согнулся, пытаясь восстановить дыхание, слыша, как застучали каблучки убегавшей девицы. Вместе с болью пришла злость. То, что тело его и мозг так быстро отреагировали, вспомнив изученные когда-то приемы борьбы, придало ему уверенности. − Держи ее! Я сам уделаю этого му...а!
Темноволосый ринулся вслед за девушкой. Бритый шагнул к Андрею, но тот успел выпрямиться и резко выкинул руку вперед, почти с наслаждением ощущая, как его кулак врезался в переносицу парня, тот отлетел на асфальт и несколько секунд сидел, изумленно мотая головой, затем вскочил. − Ну, гад!
Рука его метнулась к карману, лезвие ножа блеснуло в свете фонаря. Бритый кинулся к Андрею, тот успел схватить его за запястье, парень с размаху ударил Андрея в лицо левой рукой, он отлетел в сторону, парень бросился на него, но Андрей, чудом собравшись, боднул его головой в живот, свалив с ног. По мостовой со звоном покатился нож. Андрей кинулся к нему и схватил его. Он с трудом встал и, тяжело дыша, наблюдал, как с мостовой поднимается его противник. Бритый бросил быстрый взгляд на нож в руке Андрея. − Ну, па... мы еще встретимся, – он сплюнул, размазывая кровь по лицу, и зашагал прочь. Андрей, тяжело дыша, медленно опустился на землю, провел рукой по щеке, правый глаз застилала кровавая пелена. «Вроде, зубы целы», – подумал он, сплевывая. Позади застучали каблучки. Девушка подошла к нему и присела рядом.
− Ого, здорово ты его! Ой, у тебя глаз заплывает... И кровь из носа... А это что? Нож, у тебя нож?
− Это его нож... − У тебя кровь на рукаве, ты ранен?! Она охнула в ужасе. Только сейчас Андрей почувствовал резкую боль где-то в плече. По рукаву расплывалось темное пятно. Он стянул пиджак, рукав рубашки был залит кровью. Бритый все-таки достал его. − Надо вызвать скорую! Я сейчас. Вот гад! − Кто он вам? − Да так, приятель. Я послала его, так он притащил своего друга, решил, что на пару они меня уговорят. Сволочь! У тебя есть сотовый? Давай, я позвоню.
− Не нужно. У меня здесь машина, сам доеду до травмпункта. А где второй?
− Я запутала его, спряталась в магазине, он не нашел. Ты сейчас кровью истечешь. Давай хоть перевяжу. Ее перепуганные глаза блестели в полумраке. По щекам сползали струйки размазанной туши.
− Рви рукав рубашки, перетянешь руку, – сказал Андрей. Девушка несколько раз беспомощно подергала рукав. − Возьми нож, отрезай. Она вспорола шов проймы ножом, оторвала рукав и неумело перетянула его руку. Андрей поднялся, голова кружилась, перед глазами струилась пелена, мостовая качалась под ногами. − Ты дойдешь? – спросила девушка. − Дойду, тут рядом. − А как ты поведешь машину? − Нормально поведу.
− Я поеду с тобой. Слушай, не обращайся в милицию. Это все-таки мой парень.
− Ты же рассталась с ним. И что ж это твой парень бросается на людей с ножом?
− Ну, он же ревновал. − А если бы он убил меня? Что бы ты тогда делала? − Но он же не убил. Ну, он такой, нервный! − Очень нервный. Я бы не советовал тебе связываться с подобными нервными типами, неизвестно, чем это может закончиться. Знаешь, когда я приду в травмпункт с ножевым ранением, врач, в любом случае будет обязан сообщить в милицию. − Да ладно, делай, как знаешь, ты все-таки защищал меня. Он взглянул на девушку. Поразительная непосредственность, граничащая с наглостью. Нож лежал на мостовой, Андрей огляделся. В нескольких шагах от них темнела решетка канализационного люка. − Возьми, брось его туда, – сказал он. Девушка быстро глянула на него, схватила нож и, подбежав к люку, бросила его вниз, просунув через решетку. Андрей заковылял к машине, она шагала рядом, что-то без умолку тараторя. − Ого, какая у тебя тачка! Бумер… – восхищенно протянула девушка. Усевшись в машину, он почувствовал какое-то успокоение и облегчение. Несколько минут он сидел, пытаясь справиться с охватившей его слабостью и вглядываясь в мерцающий огнями проспект, оценивая, доедет ли он до травмпункта, который, насколько он помнил, находился в двух кварталах отсюда. Наконец, решившись, завел мотор и осторожно выехал на полосу движения. − Здорово вас разукрасили, – сказал врач, дежуривший в травмпункте. – Ограбили? Или разборки? − Да нет, случайность, – ответил Андрей. − Случайность не случайность, но я обязан сообщить в милицию. − Сообщайте, раз обязаны, – равнодушно промолвил Андрей. − Колотая ножевая рана предплечья, – констатировал врач. – Вам повезло, легко отделались, сейчас обработаю и перевяжу. Глаз, насколько я вижу, не задет, но синяк будет хо-ороший. Сделаете холодный компресс. Завтра сходите на перевязку к своему районному хирургу, или вызовете скорую, если что. И советую обратиться к окулисту.
Остаток вечера Андрей провел, давая показания молоденькому лейтенанту, который участливо поглядывал на него, и даже предложил доставить домой, но Андрей отказался.
− Я живу недалеко, движение вечером небольшое, потихоньку доеду, – сказал он.
Выйдя на улицу, он тотчас же столкнулся с виновницей его боевых ран, девушка поджидала его...
− Может, я поеду с тобой? Тебе ведь потребуется помощь?
Он только сейчас рассмотрел ее: симпатичная, среднего роста, совсем молодая, яркие, медного оттенка волосы распущены по плечам, следов размазанной туши на лице уже не видно, ресницы густо накрашены. Она с неким вызовом смотрела на него. − Спасибо, справлюсь сам. Где ты живешь? − Здесь, недалеко. − Зачем ты встречаешься с таким парнем? − Ну, я уже не встречаюсь, ты должен был это заметить, – она улыбнулась ему. − Я поймаю такси, поезжай домой. Надеюсь, он не подстерегает тебя там? Она была явно разочарована. Пожала плечами.
− Не думаю. Понятно, не хочешь, из-за меня ты попал в эту переделку. Ладно, лови… Может, запишешь мой телефон? Позвонишь как-нибудь? Она начала рыться в сумочке, а он, заметив подъезжающую машину с шашечками на боку, махнул рукой, скорчившись от боли в плече. Машина остановилась у кромки тротуара. Девушка сунула ему в руку листок бумаги, прижалась губами к его щеке и нырнула в темноту салона авто. Андрей машинально положил листок в карман пиджака и поковылял к своей машине. «Домой в таком виде показываться нельзя», – подумал он. Около полуночи он добрался до дома на Парковой. Нестерпимо болела голова. В квартире было пусто и холодно. Он зашел на кухню, морщась от боли, стащил пиджак и окровавленную рубашку с оторванным рукавом, выгреб из морозилки куски льда, соорудил холодный компресс и, дойдя до спальни, рухнул на кровать, уложив компресс на заплывший глаз, который начало нестерпимо дергать болью. «Лиза, где ты, Лиза» – с тоской подумал он, проваливаясь не то в сон, не то в болезненное забытье.
За столом, заставленном всевозможными закусками, собралась почти вся семья Банеевых. Не было только Лидии и гостя, которого здесь с нетерпением ждали. Возбужденная знакомством с женихом старшей дочери и ожиданием прибытия претендента на руку второй, Эльвира Петровна оживленно щебетала, подкладывая самые аппетитные закуски в тарелку Игоря, который блистал, умело и легко поддерживая разговор, словно всю жизнь был знаком с семейством. Женя с улыбкой поглядывала на него, время от времени бросая беспокойные взгляды на Лизу, которая нервничала, отвечала невпопад и рассеянно ковыряла вилкой в тарелке. Василий Викентьевич, грустно усмехаясь, наблюдал за бывшей женой и с нежностью смотрел на своих взрослых дочерей, ревниво думая, что вот и его маленькие девочки, которых он когда-то купал, держал на коленях, рассказывал сказки, выходят замуж, и скоро, возможно, у них самих появятся дети, и он станет дедом. «Легкий характер», – думал он, наблюдая за Игорем. – «Как раз такой парень нужен моей серьезной разумной Женьке». Именинница, которой сегодня исполнилось 20 лет, увлеченно пересказывала Игорю и Жене, что говорится в «самом-самом лучшем» гороскопе о совместимости знаков зодиака, под которыми они родились. − Вы оба легко идете навстречу друг другу, поэтому возможные ссоры между вами никогда не длятся долго, вы всегда найдете пути, чтобы вновь встретиться друг с другом.
− Жень, слышишь, а ведь верно, – Игорь обнял Женю за плечи, она вспыхнула, бросая смущенный взгляд на отца. Примирение произошло на самом деле легко. Обиженная упреками Игоря, Женя ушла, оставив его, как она и объяснила сестре, чтобы он успокоился и обдумал, стоит ли затевать ссору на пустом месте. На третий день после ссоры, Женя, сидя на работе и разбирая свои бумаги, получила sms-ку: «Буду ждать сегодня 8 нашем месте». «Их местом» был скверик напротив танцевального зала, где они всегда встречались. Женя с трудом дождалась окончания рабочего дня. В скверике Игоря не было, ветер гнал по дорожке сухие листья, а на скамейке, где он обычно ждал ее, лежала одинокая роза. Она побродила по скверу и, движимая каким-то неясным чувством, направилась в танцзал. Окунувшись в знакомую полутьму, наполненную плавным ритмом фокстрота, она присела за столик в углу, наблюдая за танцующими парами. − Девушка, вы танцуете? Разрешите вас пригласить? – вдруг услышала она за спиной знакомый голос. Игорь с улыбкой склонился к ней, протягивая руку. Она помедлила, потом протянула ему руку и встала. Игорь увлек ее за собой, обнял за талию, и они двинулись по танцполу в медленном волнующем ритме. − Это ты оставил розу на скамейке? – спросила она. − Ты догадалась? − Кому же еще придет в голову столь романтический жест? Он нежно прижался губами к ее виску и прошептал: − Ты не взяла ее? − Нет, оставила там. Мне никогда не хватало романтизма.
− Неправда, ты недооцениваешь себя. Ведь ты же все поняла и пришла сюда.
− Но почему все так сложно? А если бы я ушла? − Я бы догнал тебя.
Она возмущенно остановилась. − Так ты наблюдал за мной?
Он притянул ее к себе и вновь двинулся в танце − Конечно наблюдал, – глаза его заискрились смехом. − Игорь, я не думала, что ты такой коварный. Он самодовольно улыбнулся. − Я хотел помириться с тобой. Я понимаю, что погорячился. Как мне могло прийти в голову, что ты до сих пор встречаешься с тем парнем? Кстати, все-таки, ты не встречаешься с ним?
Она снова попыталась остановиться, но он не дал ей, упрямо ведя ее в танце. − Игорь, я же объяснила тебе, что Максим ухаживал за мной и предлагал выйти за него замуж, но я отказала ему, и больше мы не встречались. Ты не веришь мне? Он крепко прижал ее к себе. Отзвучали последние такты. Они стояли посреди танцпола, глядя друг другу в глаза. Наступившая на секунду тишина тотчас же рассыпалась в дробном гитарном ритме-стакатто, высокой волной взорвалась мелодия. Игорь сделал шаг назад, коротко поклонился, не отпуская Женину руку. Танго… − А где все-таки Лидия? – резкий голос матери вернул Женю к действительности. Стрелки часов перевалили за девять. Лиза не находила себе места. Андрей так и не появился, она не могла понять: почему. Вчера когда она все-таки решилась позвонить ему, он сразу радостно откликнулся на ее приглашение и тут же предложил немедленно встретиться, но Лиза, все еще выдерживая характер, решительно, насколько смогла, отказалась. «Почему он не пришел? Передумал?» Она ждала хотя бы звонка от него, но телефон упорно молчал. За столом стало шумно, даже, обычно молчаливая, Катя, вступила в общий разговор. К Лизе подсел отец. − Лиза, а где же твой жених? Почему он не пришел? На тебе лица нет. Может пойдем на кухню, поговорим? – предложил он, бросая взгляд на шумную экс-жену. Они вышли на кухню, устроились за столом. Василий Викентьевич достал бутылку вина, наполнил бокалы.
− Это хорошее вино, давай выпьем за тебя, чтобы у тебя все сложилось, Лиза. Лиза пригубила терпкое красное вино, взяла с тарелки ломтик ветчины. − Расскажи мне. Я так и не видел твоего жениха, и мама жалуется, что ты ни разу не показала его ей. − Ой, папа, я не знаю уже, жених ли он мне или нет. − Что-то случилось? Вы поссорились? − Да, – коротко ответила она. − Все так серьезно? – спросил отец, внимательно глядя на дочь.– К моему сожалению, я всегда узнаю о твоих планах задним числом, или мне приходится производить сложные аналитические выкладки, чтобы догадаться о том, что у тебя что-то происходит. − Прости, папа, я совершенно замоталась, мы так редко видимся с тобой. − Я очень надеялся сегодня познакомиться с парнем, которому ты оказала честь, согласившись выйти за него замуж, – мягко улыбнулся отец. – Надеюсь, у вас все наладится. Милые бранятся, только тешатся – банально, но верно. А теперь расскажи-ка про свои дела в институте. − Так, как всегда секретничаете? Лиза, а где же твой жених? – Эльвира Петровна появилась на кухне, когда Лиза рассказывала отцу о своем проекте и перспективе выиграть конкурс.
− Он... занят, – ответила Лиза
− Почему секретничаем? Просто разговариваем, – усмехнулся Василий Викентьевич, бросив подбадривающий взгляд на дочь. Началась обычная перепалка. Эльвира Петровна по привычке бросилась в атаку на бывшего мужа, а он, как всегда, отделывался добродушными репликами. Лиза улыбнувшись отцу, чмокнула его в шершавую щеку и вышла из кухни. Внутри у нее сжался какой-то комок, от которого она не могла избавиться, даже стало трудно дышать. «Что-то случилось, случилось», – мысль молоточком билась в ее голове. Она взяла телефон, набрала номер Андрея. «Аппарат абонента отключен…». Она подошла к Маше. − Маш, поздравляю еще раз, – сказала она, чмокнув сестру в щеку. – Пойду домой, завтра рано вставать. − Переживаешь из-за Андрея? – спросила Маша.
Лиза грустно улыбнулась ей. В прихожей зазвонил телефон, Лиза невольно дернулась в его сторону. Маша взяла трубку. − Да... ну, понятно… спасибо… я не удивляюсь… Ну почему же? Что сказать родителям? Хорошо, увидимся, пока. Лиза вопросительно посмотрела на сестру, когда та повесила трубку.
− Лида... Извиняется, сказала, что у нее были срочные неотложные дела и что не знает, когда вернется домой. Какие у нее могут быть дела? Конечно, очередной парень, от которого она не может оторваться! Хоть на семейное торжество могла бы явиться.
Ночью Андрей проснулся в холодном поту. «Я не позвонил Лизе, что она подумает?» Он рванулся с кровати, и тут же рухнул обратно, невольно застонав от боли, пронзившей его плечо от резкого движения. Придя в себя, он включил ночник, добрался до кухни, где на полу валялся пиджак. Он вытащил телефон из кармана, дисплей мертво чернел, он чертыхнулся, набрал Лизин номер на домашнем аппарате и только, когда в трубке загудели гудки, взглянул на часы. Третий час ночи. «Зачем я звоню? Она уже спит». Он нажал отбой, не дождавшись ответа.
Утром он стоял в ванной, разглядывал в зеркало свое лицо, морщась от боли. «Да, шикарный видок, нечего сказать…». Правая половина лица и глаз опухли и затекли багровым синяком. Болели разбитые пальцы. «А я оказывается, еще не потерял навыки, хорошо врезал этому подонку». На столе на кухне завибрировал телефон, он бросился к нему. − Андрей? Ты не пришел вчера, просто хочу узнать, все ли у тебя в порядке. − Лиза, прости, вчера я не смог прийти. Так, эм-м-м… сложились обстоятельства.
− ;Но хотя бы позвонить ты мог? Я волновалась весь вечер, думала, с тобой что-то случилось. − Не мог, не мог я позвонить, прости. Она помолчала. Ему казалось, что он слышит ее дыхание. Он представил, как она прижимает мобильник к уху, – там, где закручиваются нежными завитками ее каштановые локоны, – и по привычке покусывает пальцы. − Может быть... может быть, мы встретимся где-нибудь, поговорим, – наконец сказала она. «Да, встретимся, приезжай сюда ко мне!» – хотелось закричать ему, но он тут же представил свое изуродованное лицо. «Я не должен пугать и расстраивать ее». − Лиза... – он помолчал, тяжко вздыхая, – Лиза извини, сегодня никак не получится. У меня очень много дел, я…эм-м-м… я уезжаю на несколько дней, позвоню попозже, – почти в отчаянии добавил он. В трубке снова воцарилась тишина. Потом она тихо сказала:
− Хорошо. Буду ждать твоего звонка. Удачной поездки. Он отшвырнул телефон и уставился в пространство. В тишине квартиры натружено гудел холодильник. Он позвонил на работу и сообщил, что заболел и не появится в ближайшие несколько дней; поднял с пола окровавленную рубашку и засунул ее в мусорное ведро; истерзанный пиджак повесил на вешалку в прихожей; позвонил бабушке, сообщив, что у него все в порядке, и что он уезжает; заказал пиццу с доставкой на дом; сделал себе компресс и, вооружившись чашкой кофе, устроился на диване, уставившись в телевизор, почти не вникая в то, о чем, глотая слова, вещала молоденькая репортерша.
апрель, 2008 г.
Copyright © 2007-2008 Ольга Болгова Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено 
|
