графика Ольги Болговой

Литературный клуб:

Мир литературы
  − Классика, современность.
  − Статьи, рецензии...
  − О жизни и творчестве Джейн Остин
  − О жизни и творчестве Элизабет Гaскелл
  − Уголок любовного романа.
  − Литературный герой.
  − Афоризмы.
Творческие забавы
  − Романы. Повести.
  − Сборники.
  − Рассказы. Эссe.
Библиотека
  − Джейн Остин,
  − Элизабет Гaскелл,
  − Люси Мод Монтгомери
Фандом
  − Фанфики по романам Джейн Остин.
  − Фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа.
  − Фанарт.

Архив форума
Форум
Наши ссылки
Наши переводы и публикации




Полноe собраниe «Ювенилии»

Впервые на русском языке опубликовано на A'propos:

Ранние произведения Джейн Остен «Ювенилии» на русском языке

«"Ювенилии" Джейн Остен, как они известны нам, состоят из трех отдельных тетрадей (книжках для записей, вроде дневниковых). Названия на соответствующих тетрадях написаны почерком самой Джейн...»

О ранних произведениях Джейн Остен «Джейн Остен начала писать очень рано. Самые первые, детские пробы ее пера, написанные ради забавы и развлечения и предназначавшиеся не более чем для чтения вслух в узком домашнем кругу, вряд ли имели шанс сохраниться для потомков; но, к счастью, до нас дошли три рукописные тетради с ее подростковыми опытами, с насмешливой серьезностью...»

Элизабет Гаскелл «Север и Юг» (перевод В. Григорьевой) «− Эдит! − тихо позвала Маргарет. − Эдит!
Как и подозревала Маргарет, Эдит уснула. Она лежала, свернувшись на диване, в гостиной дома на Харли-стрит и выглядела прелестно в своем белом муслиновом платье с голубыми лентами...»

Элизабет Гаскелл «Жены и дочери» (перевод В. Григорьевой) «Начнем со старой детской присказки. В стране было графство, в том графстве - городок, в том городке - дом, в том доме - комната, а в комнате – кроватка, а в той кроватке лежала девочка. Она уже пробудилась ото сна и хотела встать, но...» и др.

Люси Мод Монтгомери «В паутине» (перевод О.Болговой) «О старом кувшине Дарков рассказывают дюжину историй. Эта что ни на есть подлинная. Из-за него в семействах Дарков и Пенхаллоу произошло несколько событий. А несколько других не произошло. Как сказал дядя Пиппин, этот кувшин мог попасть в руки как провидения, так и дьявола. Во всяком случае, не будь того кувшина, Питер Пенхаллоу, возможно, сейчас фотографировал бы львов в африканских джунглях, а Большой Сэм Дарк, по всей вероятности, никогда бы не научился ценить красоту обнаженных женских форм. А Дэнди Дарк и Пенни Дарк...»

Люси Мод Монтгомери «Голубой замок» (перевод О.Болговой) «Если бы то майское утро не выдалось дождливым, вся жизнь Валенси Стирлинг сложилась бы иначе. Она вместе с семьей отправилась бы на пикник тети Веллингтон по случаю годовщины ее помолвки, а доктор Трент уехал бы в Монреаль. Но был дождь, и сейчас вы узнаете, что произошло из-за этого...»

и др. переводы


Джейн Остин и ее роман «Гордость и предубеждение»

Знакомство с героями. Первые впечатления - «На провинциальном балу Джейн Остин впервые дает возможность читателям познакомиться поближе как со старшими дочерьми Беннетов, так и с мистером Бингли, его сестрами и его лучшим другом мистером Дарси...»
Нежные признания - «Вирджиния Вульф считала Джейн Остин «лучшей из женщин писательниц, чьи книги бессмертны». При этом она подчеркивала не только достоинства прозы Остин,очевидные каждому читателю, но и детали, которые может заметить лишь профессионал — изящество построения фразы, «полноту и цельность высказывания»...»
Любовь по-английски, или положение женщины в грегорианской Англии - «Этот роман, впервые вышедший в свет без малого двести лет назад, до сих пор, по-видимому, остается весьма актуальным чтением. Доказательство тому - частота его цитирования в мировом кинематографе. Не только многосерийная и очень тщательная экранизация, но и всевозможные косвенные упоминания и довольно причудливые ремейки. Мне удалось увидеть по меньшей мере...»
Счастье в браке - «Счастье в браке − дело случая. Брак, как исполнение обязанностей. Так, по крайней мере, полагает Шарлот Лукас − один из персонажей знаменитого романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение". Кроме того, Шарлот полагает, что «даже если будущие супруги превосходно знают...»
Популярные танцы во времена Джейн Остин - «танцы были любимым занятием молодежи — будь то великосветский бал с королевском дворце Сент-Джеймс или вечеринка в кругу друзей где-нибудь в провинции...»
Дискуссии о пеших прогулках и дальних путешествиях - «В конце XVIII – начале XIX века необходимость физических упражнений для здоровья женщины была предметом горячих споров...»
О женском образовании и «синих чулках» - «Джейн Остин легкими акварельными мазками обрисовывает одну из самых острых проблем своего времени. Ее герои не стоят в стороне от общественной жизни. Мистер Дарси явно симпатизирует «синим чулкам»...»
Джейн Остин и денди - «Пушкин заставил Онегина подражать героям Булвер-Литтона* — безупречным английским джентльменам. Но кому подражали сами эти джентльмены?..»
Гордость Джейн Остин - «Я давно уже хотела рассказать (а точнее, напомнить) об обстоятельствах жизни самой Джейн Остин, но почти против собственной воли постоянно откладывала этот рассказ. Мне хотелось больше рассказать о романе, дать высказаться автору и героям, позволить читателям сделать собственные выводы. Если быть...»
Мэнсфилд-парк Джейн Остен «Анализ "Мэнсфилд-парка", предложенный В. Набоковым, интересен прежде всего взглядом писателя, а не критика...» и др.


Фанфики по роману "Гордость и предубеждение"

* В т е н и История Энн де Бер. Роман
* Пустоцвет История Мэри Беннет. Роман (Не закончен)
* Эпистолярные забавы Роман в письмах (Не закончен)
* Новогодняя пьеса-Буфф Содержащая в себе любовные треугольники и прочие фигуры галантной геометрии. С одной стороны - Герой, Героини (в количестве – двух). А также Автор (исключительно для симметрии)
* Пренеприятное известие Диалог между супругами Дарси при получении некоего неизбежного, хоть и не слишком приятного для обоих известия. Рассказ.
* Благая весть Жизнь в Пемберли глазами Джорджианы и ее реакция на некую весьма важную для четы Дарси новость… Рассказ.
* Один день из жизни мистера Коллинза Насыщенный событиями день мистера Коллинза. Рассказ.
* Один день из жизни Шарлотты Коллинз, или В страшном сне Нелегко быть женой мистера Коллинза… Рассказ.



История в деталях:

Правила этикета: «Данная книга была написана в 1832 году Элизой Лесли и представляет собой учебник-руководство для молодых девушек...»
- Пребывание в гостях
- Прием гостей
- Приглашение на чай
- Поведение на улице
- Покупки
- Поведение в местах массовых развлечений «Родители, перед тем, как брать детей в театр, должны убедиться в том, что пьеса сможет развеселить и заинтересовать их. Маленькие дети весьма непоседливы и беспокойны, и, в конце концов, засыпают во время представления, что не доставляет им никакого удовольствия, и было бы гораздо лучше... »

- Брак в Англии начала XVIII века «...замужнюю женщину ставили в один ряд с несовершеннолетними, душевнобольными и лицами, объявлявшимися вне закона... »

- Нормандские завоеватели в Англии «Хронологически XII век начинается спустя тридцать четыре года после высадки Вильгельма Завоевателя в Англии и битвы при Гастингсе... »

- Моды и модники старого времени «В XVII столетии наша русская знать приобрела большую склонность к новомодным платьям и прическам... »

- Старый дворянский быт в России «У вельмож появляются кареты, по цене стоящие наравне с населенными имениями; на дверцах иной раззолоченной кареты пишут пастушечьи сцены такие великие художники, как Ватто или Буше... »

- Одежда на Руси в допетровское время «История развития русской одежды, начиная с одежды древних славян, населявших берега Черного моря, а затем во время переселения народов, передвинувшихся к северу, и кончая одеждой предпетровского времени, делится на четыре главных периода...»


 

 

Творческие забавы

Ольга Болгова

Все кувырком

Начало     Пред. гл.  

− Вероятно, у вас есть, где переночевать? – спрашиваю я, надеясь, что мой вопрос не прозвучал двусмысленно.
   − Гм-м... могу напроситься к паре-тройке приятелей, это не проблема. Но сейчас не об этом. Я же провожаю вас.
   − Это совершенно не обязательно, – отвечаю я, – Я прекрасно доберусь до дома без вашей помощи.
   − Но вы же согласились, чтобы я вас проводил!
   − Я согласилась, потому что... потому что... – мучительно ищу и не могу найти подходящего ответа.
   − Потому что вы не захотели, чтобы Валерий громогласно заявил, что знает вас? – насмешливо спрашивает Иван.
   Надо же, какой он догадливый! Просто Пуаро во плоти!
   − И как это вы догадались?
   − Ну, это было не трудно, судя по тому, как вы пытались не дать ему и слова сказать.
   − С каких это пор вы стали таким проницательным? Что-то я не заметила в вас этого качества!
   − Знаете, у всех бывают проколы... Ваша «проницательность», видимо, повлияла? – отвечает он, сделав многозначительное ударение.
   − А, значит, я во всем виновата? И вы так легко попадаете под влияние? – парирую я.
   − Смотря под чье... – отвечает он.
   Мы умолкаем. Совсем стемнело, с небес на нас танцующим хороводом стекают миллиарды лохматых белых хлопьев. Я решительно спускаюсь с крыльца подъезда, Иван следует за мной. Хочу ли я, чтобы он провожал меня? И почему он на этом настаивает? Из вежливости? А не будет ли он настаивать, чтобы я потом пригласила его к себе домой? «А не слишком ли ты самонадеянна сегодня, дорогая?» – сердито спрашиваю я себя.
   − Я живу далеко...
   − Поймаем такси, – отвечает он. – Не могу же я бросить на улице девушку.
   − Вы же сказали, что бросали женщин... – совершенно невпопад отвечаю я.
   Он откашливается и говорит:
   − На улице – не бросал...
   − Знаете, а я живу в этом городе всю свою жизнь и знаю его как свои пять пальцев, поэтому бросить меня здесь на улице вам будет затруднительно, я не заблужусь.
   − Хм-м... в какой-то степени вы правы.. Кстати, я страшно проголодался.. Все эти перекусы с печеньем и конфетами не очень-то способствуют утолению голода. Необходимо зайти куда-нибудь и поесть. Может, составите мне компанию?
   Признаться, у меня самой желудок уже прилип к спине. Вспоминаю, что вообще с утра ничего не ела, кроме чашки чая и кусочка печенья у Машки. А действительно, почему бы не сходить и не перекусить, тем более у меня в холодильнике пусто, как в желудке медведя в спячке. Но из упрямства продолжаю гнуть свою линию.
   − Знаете, я обычно ужинаю дома. Давайте, я поеду домой, а вы можете идти и перекусывать куда захотите. Это будет самое взаимовыгодное решение.
   Он огорчен? Неужели? Хмурится и стряхивает снег, запорошивший его кудлатую голову.
   − Очень жаль... Знаете, сидеть в кафе в одиночестве среди теплых компаний не очень-то приятно.
   − Но вы же есть туда пойдете, а не общаться.
   − Тоже верно.
   Чувствую, что от этих разговоров мой желудок начинает скручиваться и возмущенно урчать. И с чего это на меня нахлынул приступ неуместного кокетства? Тем более, перспектива поужинать с Иваном совсем не вызывает у меня отвращения.
   − Знаете, я подумала… наверно, мысль поужинать все-таки неплохая, да и дома в холодильнике у меня почти ничего нет.
   Ну вот, демонстрирую примитивное женское «и хочется, и колется», но Иван расплывается в улыбке и говорит:
   − Вот и славно... Куда пойдем?
   − Давайте куда-нибудь поближе к моему дому, – эгоистично заявляю я.
   − Ага, и убьем сразу двух зайцев, восстановим слабеющие силы, и я получу возможность доставить вас домой в целости и сохранности.
   На языке у меня вертится очередная шпилька по поводу моей «целости и сохранности», но я благоразумно глотаю ее и киваю ему.

   В паре кварталов от моего дома находится небольшое уютное кафе, куда мы иногда заходим с подругами. Сегодня вечером здесь многолюдно, в зале стоит гул голосов, звенит посуда, негромко играет музыка, носятся официантки с загруженными подносами. Нам несказанно везет, так как прямо перед нашим приходом освобождается столик посреди зала. Я сажусь, а Иван уходит звонить своему знакомому. Официантка приносит меню, и я с вожделением погружаюсь в изучение витиеватых названий предлагаемых блюд. От голода начинают дрожать колени. Возвращается Иван.
   − Ну как? – спрашиваю я. – Договорились о ночлеге?
   − Да, поеду к приятелю, на Садовую. Вы выбрали что-нибудь? Что нам здесь предлагают?
   В очередной раз убеждаюсь в истине, что нельзя ходить в ресторан и магазин ни очень сытым, не слишком голодным. Мы набираем нехилый списочек закусок.
   − Как насчет горячительных напитков? – спрашивает Иван. – Нам ведь так и не удалось выпить что-нибудь покрепче у меня дома.
   Эх, была не была! Соглашаюсь на двойную порцию мартини. Нужно же как-то уравновесить сегодняшние стрессы. Подходит официантка и, улыбаясь Ивану, достает из кокетливого кармашка на фартучке записную книжечку и ручку.
   − Вы определились с заказом?
   Иван ответно улыбается и начинает перечислять блюда из нашего внушительного списка. Опять чувствую нарастающее раздражение из-за явной симпатии, которую это юное длинноногое создание испытывает к моему спутнику и от того, как он беззастенчиво поддерживает эту ее симпатию. Ретируюсь в туалет, чтобы успокоиться и привести себя хотя бы в относительный порядок. Возвратившись, усаживаюсь напротив Ивана. А он восхитительно симпатичен, мокрые прядки упали на лоб, карие глаза поблескивают в неярком освещении зала. И подбородок у него волевой, а этот светло-серый джемпер очень ему к лицу.
   − А здесь очень неплохо, – говорит он. – Надеюсь, кормят вкусно?
   − Да, мне нравится, – отвечаю. – А вы любитель вкусно поесть?
   − Сознаюсь, да... Особенно, что-нибудь домашнее. Постоянно приходится жить на колесах, раз в год удается попасть в родительский дом, а там я отрываюсь от души.
   Вот, все они такие, мужики, рабы желудка...
   Перекидываемся дежурными фразами. Наконец, решаюсь спросить:
   − А что же все-таки произошло с Валерием?
   − Знаете ли...
   К нашему столику подходит официантка, изящно изгибаясь под тяжестью перегруженного подноса. Взор ее нечестиво направлен на Ивана. Я нервно ерзаю, сумочка падает со спинки стула, официантка бросает косой взгляд на меня и, внезапно споткнувшись, начинает падать вместе с подносом. Тарелки с едой, бокалы с вином, бутылки минералки с грохотом валятся прямо на Ивана.
   − Ё... – начинает он и, спохватившись, продолжает.– Вы что делаете?!
   Он вскакивает. Наш столик мгновенно оказывается в центре внимания.
   Иван стоит, изумленно раскинув руки. По его светлому джемперу колоритно стекает жирная солянка вперемешку с моим мартини, на животе красуются поджаристые соломки картошки фри, и зеленеет листок кудрявой петрушки. Официантка на мгновение теряет дар речи, хватая губами воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Глаза ее вырастают до размеров тарелки для закусок. Наконец, она немного приходит в себя.
   − Извините, простите, ради Бога, не знаю, как так получилось?! Я споткнулась, столько посетителей!
   «Нечего было заглядываться на клиента», – злорадно думаю я, одновременно жалея несчастную девушку.
   На Ивана больно смотреть. Солянка стекла на его джинсы. Он стряхивает картошку и салат, кусочки ветчины и огурцов с джемпера.
   − Вот и поужинали... – растерянно говорит он.
   Зал оживленно переговаривается, выражая бурное сочувствие пострадавшим. На шум прибегает администраторша.
   − Марина! Что случилось? Боже мой! – восклицает она, увидев Ивана.
   − Сейчас мы все сделаем, не беспокойтесь! Марина, убери все сейчас же и принеси заказ по новой!
   − Спасибо, – говорит Иван, – но... – он вопросительно смотрит на меня, – мы, наверно, пойдем... что-то есть расхотелось.
   Я решительно вскакиваю со стула.
   − Да, мы пойдем, поужинаем в другом месте! – поддерживаю Ивана.
   Администраторша и Марина в один голос начинают уговаривать нас остаться, обещая неслыханные скидки и химчистку испачканной одежды за счет ресторана, но мы непреклонно удаляемся с поля брани.
   Гардеробщица сочувственно смотрит на Ивана:
   − Ох, и как вас так угораздило?
   Иван что-то бурчит в ответ насчет неудавшегося ужина, а я вдруг замечаю, что в его кудрях застряла веточка укропа. Совершенно неосознанно, инстинктивно протягиваю руку и снимаю ее. Он в недоумении смотрит на меня. Показываю ему укроп, он криво усмехается.
   Выходим из ресторана, у меня перехватывает дыхание от порыва ветра, швырнувшего хлопья снега прямо в лицо. Ближайшее будущее представляется мне весьма смутно.
   − Замечательно поужинали, – говорит Иван.
   − Да, солянка, вероятно, была очень вкусной.
   − Не знаю, как насчет ее вкуса, но в том, что она была горячей, не сомневаюсь, – сердито отвечает Иван.
   Не хватало только еще одного травмированного!
   − У вас не ожог? – обеспокоено спрашиваю я.
   Он улыбается.
   − Хотите присоединить меня к списку пострадавших? Нет, вроде все нормально, джемпер спас, но он невозможно мокрый и липкий.
   Что-то странное происходит вокруг. Ожоги, переломы, разводы, падения подносов, словно все пошло кувырком. А я, словно мать Тереза, верчусь между морально и физически пострадавшими. И сейчас, как ни крути, придется выступить в той же роли.
   − Хорошо, что девушка уронила поднос на меня, а не на вас, – вдруг говорит Иван.
   Ух ты, какой он филантроп! Интересно, а что бы я подумала на его месте?
   − Она слишком засмотрелась на вас, – ядовито замечаю я.
   И с чего это я так расхрабрилась?
   − Я что-то не заметил, – небрежно бросает он. – Знаете, я ведь мокрый, замерзаю...
   − Вы можете поехать к своему приятелю!
   Неужели придется приглашать его к себе? А выхода нет, иначе я покажу себя совсем черствой и бессердечной. Не хотелось бы… А это важно? Да, наверно, чуть-чуть важно.
   − Хотя, – продолжаю я, – неудобно показываться у приятеля в таком виде. Я живу недалеко, пойдемте ко мне. Вашу одежду нужно выстирать.
   − А это не очень стеснит вас и ваших домашних? – спрашивает он.
   Ну вот, теперь нужно сознаваться, что у меня нет никаких домашних.
   Что называется, сунула клювик...
   − Знаете, я живу одна…
   Он бросает на меня взгляд, в котором мелькает что-то, что я не могу описать словами. Снова невозмутимый вид, но... кажется, довольный.
   Через десяток минут жму кнопку лифта в нашем подъезде. Едва мы с Иваном загружаемся в узкую кабинку, на площадке с воплем: «Подождите!» появляется моя соседка, Маргарита Петровна, женщина, имеющая необъятные размеры и болезненное любопытство. Она втискивается в лифт вместе с нами, и я оказываюсь плотно зажатой между ее роскошной грудью и Иваном. Его дыхание холодит мой затылок, и мне становится не по себе. Соседка с нескрываемым любопытством изучает Ивана, потом смотрит мне в лицо, расплывается в ехидно-понимающей улыбочке.
   − Это твой? – громогласным шепотом спрашивает она. Я отрицательно мотаю головой, мысленно моля, чтобы лифт двигался быстрее. Наконец-то наш этаж! Вываливаемся из кабины, я направляюсь к своей квартире, роясь в сумочке в поисках ключей. На пол падает измятая книжка в мягкой обложке. Иван поднимает ее.
   − Ого! Увлекаетесь любовными романами?
   Вырываю у него книжку и, засунув ее в сумку, пытаюсь вставить ключ в замок, чувствуя спиной, что соседка застряла посреди площадки, наблюдая за нами. Наконец, ключ вставлен, открываю и распахиваю дверь.
   − Проходите, – говорю я Ивану, – и побыстрее.
   Перед тем, как закрыть дверь, оборачиваюсь, соседка стоит у своей двери, что-то сосредоточенно перебирая в сумке. Мы встречаемся с ней глазами. Она откровенно ухмыляется. Ну почему, когда я из месяца в месяц прихожу домой в одиночестве, мне никто и никогда не попадается на пути, но стоит один раз изменить традицию, как тут же срабатывает закон подлости? Захлопываю дверь. Не удивлюсь, если она тотчас рванула к моей замочной скважине в надежде услышать, как мы прямо в прихожей бросились друг другу в объятия, издавая чувственные стоны.
   Включаю свет в прихожей. Два дня не была дома.
   − Раздевайтесь, Иван, и проходите. Если прямо сейчас выстирать ваши вещи, к утру они, возможно, высохнут. Сейчас я все сделаю.
   − Да? Вы будете их стирать? Мне как-то неудобно, давайте я сам.
   − Стирать буду не я, а машина. Да что вы переживаете, у меня отличная машина!
   Исходя из своей тотальной нелюбви к домашнему хозяйству, я изо всех сил пытаюсь оснастить свою квартиру всяческими техническими устройствами, избавляющими женщину от домашнего труда. Все-таки мужчины снизошли до такой мелочи и обратили внимание на этот вопрос. Но что подвигло их в последние десятилетия направить свои технические мозги в эту сторону? Вероятно, то, что женщины стали активно привлекать их к ненавистным домашним мелочам? Хотя, признаться, в моей одинокой холостяцкой квартире домашних дел не так уж и много.
   − И я могу у вас переночевать? – спрашивает Иван.
   − А что вам остается делать? Не поедете же вы в таком виде на Садовую?
   Может, все-таки я зря его пригласила? Он думает обо мне черте что...
   − Да, верно... – говорит он.
   Он выглядит смущенным, а до сих пор вел себя довольно нахально. С чего бы это?
   Достаю из шкафа полотенце, и тут меня настигает мысль: если я выстираю его вещи, что он наденет на себя? В моем гардеробе явно нет ничего подходящего для мужчины ростом под метр восемьдесят. После глубокомысленных размышлений, решаю, что остается одно: завернуть его в простыню. Хотя, перспектива провести ночь в квартире с обнаженным мужчиной меня несколько пугает. Пугает? Когда в последний раз со мной такое было? Н-да… Как грустно все это выглядит… Как там, в Машкином романе? «Она покрылась капельками пота, созерцая его сильное обнаженное тело...» И с чего бы ей потеть, этой Марии-Луизе? Отбросив прочь крамольные мысли, вытаскиваю из шкафа огромную розовую махровую простыню и направляюсь к Ивану.
   − Идите в ванную, там найдете все, что нужно, шампунь, мыло… Раздевайтесь и бросите мне свою одежду.
   Он послушно забирает полотенце и скрывается в ванной. Через пару минут открывается дверь, и на пол падают джинсы и джемпер. Отправляюсь на кухню, включаю стиральную машину. Бросив взгляд на холодильник, вдруг чувствую, что от голода начинают дрожать ноги. И Ивана следует покормить. Хороша же я хозяйка с пустым холодильником! Нужно срочно бежать в магазин! Из ванной слышится шум воды. Ладно, магазин внизу, в нашем доме, успею, пока он моется. Накинув куртку, вылетаю за дверь.
   Возвращаюсь, основательно затарившись продуктами, открываю дверь, бухаю сумку на пол в прихожей и заглядываю в комнату. Боже, какое зрелище! Иван, по пояс завернутый в полотенце, сидит в кресле, закинув ногу на ногу и углубившись в книгу. Какой он… фигуристый, плечи... мускулистые руки... Он вскакивает, придерживая полотенце.
   − Я не услышал, как вы пришли! Извините, сейчас...
   Проклиная себя за неуместные сексуальные фантазии, скрываюсь на кухне. Черт, черт... что это со мной происходит?
   С грохотом выгружаю содержимое сумки на стол. Через пару минут на кухне появляется Иван.
   − Я, конечно, смущаю вас своим видом, но мне просто нечего одеть, – оправдывается он.
   − Вы думаете, я никогда не видела обнаженных мужчин?
   Ничего умнее я, конечно, не могла сказать.
   − Нет, что вы, как я мог такое подумать?
   Звучит весьма язвительно.
   − Давайте, я вам помогу, – предлагает он.
   − Знаете, лучше я как-нибудь сама. Вы пока посидите в комнате. Надеюсь, за полчаса не умрете с голоду.
   − Полчаса еще вытерплю, – отвечает он и послушно удаляется.
   Разложив по тарелкам салаты, отвариваю сосиски, кидаю в закипевшую воду макароны, вытаскиваю из стиральной машины джемпер Ивана и загружаю его джинсы. Накрыв на стол, зову Ивана. Он является, целомудренно завернутый в простыню, словно римский патриций, если, конечно, патриции носили розовые махровые тоги.
   Мы жадно набрасываемся на еду, с невероятной скоростью опустошая тарелки. Чаепитие проходит уже спокойнее. Иван говорит:
   − Никогда не ел ничего более вкусного!
   − Просто изголодались. Вы мне льстите...
   − Ничуть... Кстати, хочу извиниться перед вами...
   − В чем? – спрашиваю я.
   − Я поставил вас в неудобное положение...
   − Вы имеете в виду соседку? – догадываюсь я.
   − Да, именно. Мне кажется, она нас уже сосватала.
   − Ерунда, у нее просто болезненный интерес к чужой личной жизни.
   − Но дело в том, что она приходила сюда...
   − Когда? – я давлюсь куском печенья.
   − Вы ушли, я вышел из ванной, потом раздался звонок, я открыл дверь, в уверенности, что это вы, ну и естественно...
   − В полотенце?
   − Ну да... – усмехается он. – Ваша соседка пришла за солью...
   − Угу, в десять вечера...
   В упоении представляю лицо Маргариты Петровны в ту минуту, когда она увидела на пороге Ивана, прикрытого лишь полотенцем. И надо же было ей явиться! А если бы мы действительно… Черт! Завтра весь дом будет знать, что у меня появился любовник! Даже не знаю, как отнестись к такой перспективе, то ли горевать, то ли ликовать...
   − Да уж, вы подвели меня по-крупному… – как можно печальнее отвечаю я.
   − Простите, я доставил вам столько хлопот, – говорит Иван, а потом, помолчав, добавляет:
   − Но мне нравится мысль… которая … пришла в голову вашей соседке...
   Снова давлюсь, теперь уже чаем, долго кашляю, потом встаю и решительно заявляю:
   − Пора спать! Мне завтра на работу с утра. Вам придется устроиться здесь, на кухне. У меня есть надувной матрац…
   Иван виновато смотрит на меня, вздыхает.
   − Да, вы как всегда, правы.
   Уже далеко за полночь, а я все не могу уснуть, ворочаюсь на диване, не в силах отогнать навязчивые непристойные думы. А что было бы, если бы он сейчас пришел сюда? Такой высокий стройный, кудрявый... Как бы я поступила? Прогнала бы его или…? О чем я думаю? Я же познакомилась с ним всего два дня назад! Это уже не знойный Клод в объятиях Марии-Луизы, это реальный мужчина, который спит в двух шагах от меня. Как он там сказал? «Мне нравится мысль... которая ...» Надо же, я покрываюсь капельками пота, как Мария-Луиза!
   Наконец заснув, вижу толпу римских патрициев, которые стеной стоят напротив меня и что-то выкрикивают, тыча в мою сторону пальцами. В ужасе обнаруживаю, что на мне нет ничего, кроме коротенькой прозрачной ночнушки на тонких бретельках. Бросаюсь бежать, они гонятся за мной, почти настигают, я оказываюсь на краю какой-то бездонной пропасти, не могу удержаться, по инерции падаю вниз… вниз… и плюхаюсь в тягучую черную воду. Просыпаюсь в холодном поту. В комнате полумрак. Две кружки чаю, выпитые на ночь, ведут себя весьма активно, просясь наружу. Выбираюсь из-под одеяла и, не в силах разлепить глаза, на ощупь пробираюсь в сторону заветного заведения. Выползаю в коридор и… сталкиваюсь с чем-то живым и теплым. О, черт! Иван!
   − Ай! – кричу я, мои сонные глаза тут же раскрываются. – Я...
   Он пятится назад, я отскакиваю в сторону и врезаюсь в стену узкого коридора, окончательно просыпаясь от удара.
   − Знаете, я иду в...
   − А, понял... – отвечает он. – А я как раз оттуда...
   Изумительный диалог. Просто Ромео и Джульетта в тенетах городской малогабаритной квартиры. Иван беззастенчиво разглядывает меня. Н-да. Зрелище, думаю, не из приятных. Всклоченные со сна волосы, огромная измятая футболка и бесформенные пижамные штаны, свисающие до пола. Размышляю, какой вариант капитуляции выбрать: скрыться ли в комнате или рвануть мимо него в туалет. Естественные потребности побеждают: я проскальзываю мимо Ивана и захлопываю за собой дверь ванной.
   Обратный путь проходит без осложнений, Иван скрылся на кухне. Забираюсь под одеяло, с тоской вспоминая, какой он увидел меня. А сам он был очень не плох в своих трусиках. И почему я не надела свою прозрачную короткую сорочку, ту самую, в которой удирала от патрициев? Или хорошо, что не надела? Глаза слипаются. Кажется, не успеваю их закрыть, как в мой сон врывается немилосердный противный звук. Будильник сотового. Выползаю из постели и нахожу телефон на полке у телевизора. Отключив противный звон, смотрю на список входящих звонков. Ого, Сонин номер! Давно ее не было слышно! И я совершенно не выспалась. Встаю, снимаю свою любимую пижаму, к которой вдруг проникаюсь жутким отвращением. Наверно, стоит сейчас надеть что-нибудь симпатичное? Что если бы я выплыла на кухню в шелковом пеньюаре цвета утренней розы! Почему утренней розы? Что у нее есть какой-то определенный цвет? И все равно у меня нет такого пеньюара. Н-да, присутствие мужчины в доме явно сносит мне мозги. Но, в конце концов, почему я должна выряжаться перед незнакомым мужиком в собственном доме? Проникнувшись боевым духом противоречия, надеваю старый любимый махровый халат и иду умываться.
   Из кухни появляется Иван.
   − Вы уже встали? Вам к какому времени на работу? Я могу вскипятить чайник. Вы не возражаете, если я похожу раздетым, мои вещи еще не высохли.
   − Знаете, я уже привыкла… Ходите, как хотите!
   Он хмыкает.
   − А какие у вас планы на сегодня? – спрашиваю я.
   Надеюсь, он поймет меня правильно, ведь я интересуюсь только тем, когда он покинет мою квартиру. Но он явно понимает не совсем так, потому что вдруг делает шаг ко мне, улыбается и говорит:
   − В общем-то, у меня отпуск. И планов особенных нет. А у вас есть какие-то предложения?
   − Я имела в виду ваши утренние планы!
   Он делает второй шаг и оказывается совсем близко от меня. А, черт, язык мой, вечный спутник и друг жизненных неудач!
   − Мои утренние планы? Ну, как вам сказать… Они сильно совпадают с ночными... не знаю только, понравятся ли они вам...
   − А почему мне должны нравиться или не нравиться ваши планы? Мне они совершенно безразличны! Я просто хотела узнать, когда вы уйдете! – заявляю я в каком-то феминистическом угаре, ощущая скорее спинным, чем головным мозгом, что в его словах есть явный скрытый смысл. И что он о себе возомнил? Ночные планы! То же мне, Клод! А может, мой спинной мозг обманывает меня, и возомнила я? Вероятно, я решила, что мое утреннее растрепанное появление в старой бесформенной пижаме было очень эротичным? Или он наслаждается, созерцая сейчас мою ненакрашенную физиономию. Умерь свое либидо, дорогая!
   − У меня еще не высохла одежда! Я вас очень напрягаю своим присутствием? – растерянно спрашивает Иван, делая шаг назад.
   Решаю сменить гнев на милость. Да, как-то негостеприимно я себя повела. Зачем-то заняла круговую оборону.
   − Не обращайте внимания, Иван, все нормально, можете оставаться у меня, столько сколько вам будет необходимо. Это я с утра всегда такая, раздраженная. Ненавижу рано вставать.
   − Понимаю вас, сам люблю утром поспать, правда, редко удается, – он замолкает, взлохмачивает свою всклоченную шевелюру и вдруг говорит:
   − Лена... вы просто сразили меня сегодня утром...
   Он что, издевается?! Смеется надо мной? А я-то растеклась, разжалобилась...
   − Вы были такая, гм-м-м, забавная...
   Он что извращенец? Ему нравятся растрепанные женщины?
   − Иван, – стараясь сохранять спокойствие, отвечаю я. – Это не смешно...
   − Я совсем не смеюсь, – вдруг говорит он совершенно серьезным тоном, без тени улыбки. – И у меня есть к вам одно предложение...
   − Какое?! – ошарашено спрашиваю я.
   − Мы с вами все-таки провели ночь вместе...
   Что он имеет в виду? В голову вдруг приходит паническая мысль... Нет, события последних дней явно повлияли на мои умственные способности!
   − Что вы хотите этим сказать? – выдает мой неуемный лжедруг.
   − Ну, я в переносном смысле, провели ночь в одном доме…
   − Так бы и формулировали... И...
   − И я предлагаю нам с вами перейти на ты.
   Ух! Всего лишь? Гора с плеч! Действительно, почему бы и нет?
   − Согласна, – говорю я. – Кто первый?
   − По идее, хозяйка дома!
   − Но это же вы предложили? И вы – мужчина, как никак!
   − Хорошо! Договорились! Кстати, могу приготовить тебе завтрак!
   − Ты умеешь готовить?
   Как же это приятно, на ты...
   − Умею... Я ведь, живу один, приходится... Что изволите, мэм? Яичницу с беконом или сэндвич?
   Соглашаюсь на яичницу и уплываю в комнату, чувствуя себя, если не английской королевой, то, по крайней мере, ее троюродной внучатой племянницей.
   Иван действительно умеет готовить: сварганил замечательную яичницу, заварил крутой кофе. Сидим за столом и мирно завтракаем. Словно семейная пара.
   − Мы с тобой как семейная пара, сидим и мирно завтракаем, – вдруг говорит Иван.
   Я вздрагиваю. Он что, прочитал мои мысли? Пытаюсь подобрать нейтральный ответ, но ничего умного в голову не приходит, мычу что-то нечленораздельное.
   Собравшись и одевшись, вылетаю в прихожую. Как всегда времени на дорогу остается совсем мало. Если сразу же не сяду на автобус, точно опоздаю. Иван выходит в прихожую. Эти плечи и торс совершенно доконали меня. Сил больше нет смотреть.
   − Как только мои вещи высохнут, я уйду, можешь не беспокоиться, – говорит он. – Только как мне закрыть дверь?
   Что-то я не обдумала этот пункт. Придется оставлять ему ключ.
   − Вот тебе ключ, закроешь и…
   Чуть не сказала: отдашь соседке. Этого только не хватало!
   − Хорошо. А ключ я тебе отдам вечером, – уверенно заявляет он.
   Вопросительно смотрю на него. Опять на что-то намекает?
   − Давай встретимся вечером, – продолжает он.
   Даже не намекает…
   − Это приглашение на свидание или деловая встреча по поводу возврата ключа? – спрашиваю я.
   Он усмехается.
   − А какой пункт ты бы выбрала?
   И что у него за отвратительная манера постоянно подкалывать и искать слабые места? Типично мужская, я бы сказала. Но признайся, тебе же это очень нравится!
   − Выбираю первый, – без обиняков заявляю я, демонстрируя истинную женскую прямолинейность и отвагу.
   − Отлично! Где встретимся? Ты где работаешь? Я мог бы заехать за тобой. Давай, запишу твой сотовый!
   Обмениваемся номерами.
   − Ты домой поедешь? – спрашиваю я, вспомнив вдруг про Соню, Валерия и Машку. Хотя, надеюсь, теперь мое участие в этом клубке уже не требуется, сами разберутся. Но зачем вчера звонила Соня? Кстати, я так и не знаю, как сломал ногу Валерий. А вдруг это Соня спустила его с лестницы?
   − Ты собирался рассказать мне про ногу Валерия, но так и не рассказал, – говорю я.
   − Собственно, все очень банально. Он…
   И тут я смотрю на часы и понимаю, что если задержусь хоть на одну минуту, то точно опоздаю.
   − Все, расскажешь вечером! Я опаздываю!
   Вылетаю из квартиры, и слышу его вопрос в спину:
   − А поцелуй на прощание?
   Торможу у лифта, оборачиваюсь, он стоит в дверях и нагло улыбается. С грохотом открывается соседкина дверь, и Маргарита Петровна выплывает из квартиры. Все правильно, планеты сошлись в нужной точке. Не сомневаюсь, что она слышала последнюю Иванову реплику. Маргарита Петровна расплывается в улыбке. Я жму кнопку лифта, Иван захлопывает дверь.
   − Понимаю вас, Леночка, – умильно улыбаясь, заявляет мне соседка, когда мы с ней жмемся в кабине лифта. – Дело молодое, и мальчик у вас очень красивый. Вот когда мне было столько же, сколько вам сейчас, я встречалась...
   Что-то у нее сегодня лучезарное настроение, к чему бы это? К счастью, лифт останавливается, я извиняюсь и вылетаю в открывшиеся двери, так и не дослушав откровения Маргариты Петровны.


(продолжение)

июль, 2008 г.

Copyright © 2008 Ольга Болгова

Другие публикации Ольги Болговой

Обсудить на форуме

 

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба www.apropospage.ru без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


Copyright © 2004 apropospage.ru


      Top.Mail.Ru