графика Ольги Болговой

Литературный клуб:

Мир литературы
− Классика, современность.
− Статьи, рецензии...
− О жизни и творчестве Джейн Остин
− О жизни и творчестве Элизабет Гaскелл
− Уголок любовного романа.
− Литературный герой.
− Афоризмы.
Творческие забавы
− Романы. Повести.
− Сборники.
− Рассказы. Эссe.
Библиотека
− Джейн Остин,
− Элизабет Гaскелл.
− Люси Мод Монтгомери
Фандом
− Фанфики по романам Джейн Остин.
− Фанфики по произведениям классической литературы и кинематографа.
− Фанарт.

Архив форума
Форум
Наши ссылки
Наши переводы и публикации




Полноe собраниe «Ювенилии»

Впервые на русском языке опубликовано на A'propos:

Ранние произведения Джейн Остен «Ювенилии» на русском языке

«"Ювенилии" Джейн Остен, как они известны нам, состоят из трех отдельных тетрадей (книжках для записей, вроде дневниковых). Названия на соответствующих тетрадях написаны почерком самой Джейн...»

О ранних произведениях Джейн Остен «Джейн Остен начала писать очень рано. Самые первые, детские пробы ее пера, написанные ради забавы и развлечения и предназначавшиеся не более чем для чтения вслух в узком домашнем кругу, вряд ли имели шанс сохраниться для потомков; но, к счастью, до нас дошли три рукописные тетради с ее подростковыми опытами, с насмешливой серьезностью...»

Элизабет Гаскелл «Север и Юг» (перевод В. Григорьевой) «− Эдит! − тихо позвала Маргарет. − Эдит!
Как и подозревала Маргарет, Эдит уснула. Она лежала, свернувшись на диване, в гостиной дома на Харли-стрит и выглядела прелестно в своем белом муслиновом платье с голубыми лентами...»

Элизабет Гаскелл «Жены и дочери» (перевод В. Григорьевой) «Начнем со старой детской присказки. В стране было графство, в том графстве - городок, в том городке - дом, в том доме - комната, а в комнате – кроватка, а в той кроватке лежала девочка. Она уже пробудилась ото сна и хотела встать, но...» и др.

Люси Мод Монтгомери «В паутине» (перевод О.Болговой) «О старом кувшине Дарков рассказывают дюжину историй. Эта что ни на есть подлинная. Из-за него в семействах Дарков и Пенхаллоу произошло несколько событий. А несколько других не произошло. Как сказал дядя Пиппин, этот кувшин мог попасть в руки как провидения, так и дьявола. Во всяком случае, не будь того кувшина, Питер Пенхаллоу, возможно, сейчас фотографировал бы львов в африканских джунглях, а Большой Сэм Дарк, по всей вероятности, никогда бы не научился ценить красоту обнаженных женских форм. А Дэнди Дарк и Пенни Дарк...»

Люси Мод Монтгомери «Голубой замок» (перевод О.Болговой) «Если бы то майское утро не выдалось дождливым, вся жизнь Валенси Стирлинг сложилась бы иначе. Она вместе с семьей отправилась бы на пикник тети Веллингтон по случаю годовщины ее помолвки, а доктор Трент уехал бы в Монреаль. Но был дождь, и сейчас вы узнаете, что произошло из-за этого...»

и др. переводы


Джейн Остин и ее роман «Гордость и предубеждение»

Знакомство с героями. Первые впечатления - «На провинциальном балу Джейн Остин впервые дает возможность читателям познакомиться поближе как со старшими дочерьми Беннетов, так и с мистером Бингли, его сестрами и его лучшим другом мистером Дарси...»
Нежные признания - «Вирджиния Вульф считала Джейн Остин «лучшей из женщин писательниц, чьи книги бессмертны». При этом она подчеркивала не только достоинства прозы Остин,очевидные каждому читателю, но и детали, которые может заметить лишь профессионал — изящество построения фразы, «полноту и цельность высказывания»...»
Любовь по-английски, или положение женщины в грегорианской Англии - «Этот роман, впервые вышедший в свет без малого двести лет назад, до сих пор, по-видимому, остается весьма актуальным чтением. Доказательство тому - частота его цитирования в мировом кинематографе. Не только многосерийная и очень тщательная экранизация, но и всевозможные косвенные упоминания и довольно причудливые ремейки. Мне удалось увидеть по меньшей мере...»
Счастье в браке - «Счастье в браке − дело случая. Брак, как исполнение обязанностей. Так, по крайней мере, полагает Шарлот Лукас − один из персонажей знаменитого романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение". Кроме того, Шарлот полагает, что «даже если будущие супруги превосходно знают...»
Популярные танцы во времена Джейн Остин - «танцы были любимым занятием молодежи — будь то великосветский бал с королевском дворце Сент-Джеймс или вечеринка в кругу друзей где-нибудь в провинции...»
Дискуссии о пеших прогулках и дальних путешествиях - «В конце XVIII – начале XIX века необходимость физических упражнений для здоровья женщины была предметом горячих споров...»
О женском образовании и «синих чулках» - «Джейн Остин легкими акварельными мазками обрисовывает одну из самых острых проблем своего времени. Ее герои не стоят в стороне от общественной жизни. Мистер Дарси явно симпатизирует «синим чулкам»...»
Джейн Остин и денди - «Пушкин заставил Онегина подражать героям Булвер-Литтона* — безупречным английским джентльменам. Но кому подражали сами эти джентльмены?..»
Гордость Джейн Остин - «Я давно уже хотела рассказать (а точнее, напомнить) об обстоятельствах жизни самой Джейн Остин, но почти против собственной воли постоянно откладывала этот рассказ. Мне хотелось больше рассказать о романе, дать высказаться автору и героям, позволить читателям сделать собственные выводы. Если быть...»
Мэнсфилд-парк Джейн Остен «Анализ "Мэнсфилд-парка", предложенный В. Набоковым, интересен прежде всего взглядом писателя, а не критика...» и др.


Фанфики по роману "Гордость и предубеждение"

* В т е н и История Энн де Бер. Роман
* Пустоцвет История Мэри Беннет. Роман (Не закончен)
* Эпистолярные забавы Роман в письмах (Не закончен)
* Новогодняя пьеса-Буфф Содержащая в себе любовные треугольники и прочие фигуры галантной геометрии. С одной стороны - Герой, Героини (в количестве – двух). А также Автор (исключительно для симметрии)
* Пренеприятное известие Диалог между супругами Дарси при получении некоего неизбежного, хоть и не слишком приятного для обоих известия. Рассказ.
* Благая весть Жизнь в Пемберли глазами Джорджианы и ее реакция на некую весьма важную для четы Дарси новость… Рассказ.
* Один день из жизни мистера Коллинза Насыщенный событиями день мистера Коллинза. Рассказ.
* Один день из жизни Шарлотты Коллинз, или В страшном сне Нелегко быть женой мистера Коллинза… Рассказ.



История в деталях:

Правила этикета: «Данная книга была написана в 1832 году Элизой Лесли и представляет собой учебник-руководство для молодых девушек...»
- Пребывание в гостях
- Прием гостей
- Приглашение на чай
- Поведение на улице
- Покупки
- Поведение в местах массовых развлечений «Родители, перед тем, как брать детей в театр, должны убедиться в том, что пьеса сможет развеселить и заинтересовать их. Маленькие дети весьма непоседливы и беспокойны, и, в конце концов, засыпают во время представления, что не доставляет им никакого удовольствия, и было бы гораздо лучше... »

- Брак в Англии начала XVIII века «...замужнюю женщину ставили в один ряд с несовершеннолетними, душевнобольными и лицами, объявлявшимися вне закона... »

- Нормандские завоеватели в Англии «Хронологически XII век начинается спустя тридцать четыре года после высадки Вильгельма Завоевателя в Англии и битвы при Гастингсе... »


 

 

Творческие забавы

Ольга Болгова

Мой нежный повар

Ч а с т ь I

Пасторальная

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16

      Глава I

    Медный шар солнца свалился за лес, оставив за собой тонущую в синеве небес огненно-красную рваную полосу. Видавший виды пазик со стоном остановился, и весело окающая компания местных жителей вывалилась на тихую деревенскую улицу. В автобусе осталось два пассажира: я и мужик в дурацкой клетчатой кепке. Водитель, в очередной раз бурно пообщавшись с мотором старого пазика, наконец завел его, и я облегченно вздохнула, вновь обретя надежду, что мы все-таки доедем до места назначения. Автобус затрясся по грунтовой дороге, угрюмо и банально подтверждающей гоголевскую мысль об извечных российских проблемах. Через полчаса выяснилось, что радовалась я преждевременно, потому что мотор обиженно взвыл на очередном подъеме, громко крякнул и заглох. После нескольких безуспешных попыток завести его водитель заявил:
    − Все, приехали...
    − Как это, приехали? – дуэтом воскликнули мы с мужиком.
    − Так и приехали: бензин на нуле, и кардан, видать, накрылся... сколько разов говорил: «кардан, кардан», разве слушают?
    − Да вы что? И что же теперь делать? – завопила я. – До Горбули еще километров десять! И ночь на дворе!
    − Да не ночь еще, вечер, — спокойненько ответил водитель.
    − Какого ж... ты из Федяева-то выезжал, если знал, что бензина не хватит! – возмущенно забасил мужик.
    − Думал, дотяну... — виновато заявил водитель.
    Пару минут они посостязались в безнадежной игре «я прав, а ты не очень», победителя в ней, естественно, не оказалось, и водитель, закурив папиросу жуткого вида и запаха, сообщил:
    − Короче, я пошел обратно, до Федяева, там у меня сваты живут, айда со мной, у них и переночуете.
    − Да нет уж, спасибо, — мужик начал вытаскивать свой багаж. – Чем обратно топать, лучше уж вперед, до места. Вон девушка пусть с вами идет, устроите ее на ночлег, — он взглянул на меня, — а я вперед, до Горбули.
    − Тоже верно, — согласился водитель, — Ну, что, девушка, пошли...
    Как это они все здорово за меня решили! Я возмущенно дернулась под взглядами двух пар мужицких глаз, вопросительно устремленных на меня. Это надо ж так влипнуть! Оказаться на ночь глядя на дороге посреди дремучего, иначе не скажешь, леса в компании двух мужчин сомнительного вида, которые столь уверенно решают твою судьбу.
    На моей поездке в деревню настояла матушка. Признаться, я не очень-то и сопротивлялась, работа и неудавшаяся личная жизнь настолько вымотали меня, что, едва закончились последние экзамены, я замечтала об отдыхе в тихом, безлюдном месте, а глухая деревенька Горбуля из десяти домов, где живет моя тетушка, матушкина сестра, как нельзя лучше соответствовала этим мечтам, да и повидаться с ближайшей родственницей давно следовало. В детстве я провела у нее не одно лето, и с теми временами связаны замечательные и трепетные воспоминания. Добраться до тетушки не просто: ночь поездом, потом автобусом до районного центра, а затем еще раз автобусом километров шестьдесят по разбитой грунтовой дороге.
    Весь этот путь я проделала вполне благополучно и прокололась только в самом конце, когда до деревни остался какой-то десяток километров. Все это прокрутилось в голове вперемешку с размышлениями о том, что же делать дальше и какое из двух зол выбрать: возвращаться обратно с водителем, чтобы переночевать у его неведомых сватов или идти вперед в сомнительной компании мужика в задрипанной кепке. Последний тем временем сгреб свой внушительного вида рюкзак и направился к выходу, я подхватила свою сумку, радуясь, что взяла немного вещей, и потопала следом за ним. Водитель захлопнул двери пазика и взглянул на меня:
    − Ну что, девушка, пошли...
    Я остановилась, раздираемая сомнениями, как поступить. Возвращаться назад означало, что завтра придется ловить попутку или ждать вечернего автобуса, появление которого весьма сомнительно, следовательно, все-таки разумнее шагать вперед, а там будь что будет. Я осторожно взглянула на предполагаемого попутчика, который взгромождал рюкзак себе на спину. Невысокий, прямо скажем, мелкий, — пониже меня будет, если надеть что-нибудь на высоких каблуках, — широкоплечий, коренастый, небритый, лица под кепкой и щетиной толком не разглядеть, Судя по говору, явно не местный, значит, к кому-то в гости, а, судя по рюкзаку, из которого выглядывает чехол с удочками, — любитель рыбной ловли. Проведя этот дедуктивный анализ и взвесив все за и против, я решила отдаться на милость судьбы и заявила водителю:
    − Нет, спасибо, не хочу возвращаться. Я с вами, вперед, — эту реплику я адресовала мужику в кепке.
    Он не высказал особого восторга, просто пожал плечами:
    − Ну, смотрите, вперед дальше, чем назад.
    − Как хошь, девушка, а то подумай, — равнодушно отозвался виновник катаклизма, еще раз вопросительно взглянул на меня и, нахально пожелав нам доброго пути, зашагал в направлении Федяева.
    − У вас фонарик-то хоть есть? – пройдя несколько шагов, крикнул он. – А то сейчас стемнает, дорога-то ухабиста...
    − Есть... — махнул рукой мой попутчик. – Ну что, пошли, — обернулся он ко мне и потопал вперед. Я бросилась следом.
    Время светлых летних ночей уже миновало, и все вокруг погружалось в сероватый, на глазах сгущающийся, полумрак. Лес чернел, окаймляя ленту дороги, которая уходила влево, теряясь за поворотом. Мне стало совсем не по себе. Мужик уверенно шагал по дороге, как будто здоровенный рюкзак за спиной не доставлял ему никаких неудобств. Моя же сумка метров через пятьдесят почему-то решила значительно потяжелеть, ноги, видимо, поставили себе задачу не пропустить ни одной рытвины на дороге, но хуже всего было то, что в воздухе вокруг меня запел столь знакомый противно-зудливый хор – полчища комаров дружно слетелись на внезапно возникшие на их территории жертвы. И почему им не спится, спрашивается? От мысли, что мне предстоит прошагать почти десяток километров в темноте по рытвинам, под гнусный аккомпанемент стаи мелких кровососов, захотелось заорать или заплакать, но я мужественно не издала ни звука, решив не тревожить лесную тишину и спину моего случайного попутчика, явно выражающую что-то типа «навязалась-ты-на-мою-голову». Так, молча, сжав зубы, я прошагала еще метров сто, во всяком случае, мне так показалось. Мужик несколько раз оглянулся, видимо, проверяя, не растворилась ли я в вечерней дымке, но надеждам его не суждено было сбыться, я оставалась вполне материальной, злой и искусанной комарами, хотя два последних обстоятельства были известны только мне. Нога в очередной раз с завидным упорством влетела в какую-то рытвину, и я непроизвольно ойкнула. Мужик остановился и оглянулся:
    − Что случилось? – спросил он, его низкий хрипловатый голос устрашающе прозвучал в ночной тиши.
    «На большой дороге... на большой дороге...» — почему-то завертелось в голове.
    − Так, ничего, все в порядке, — отозвалась я, стараясь звучать мужественно и убедительно.
    − Сомневаюсь, — заявил он, подходя ко мне. – Мы еще и сотни метров не прошли, а вы уже то охаете, то стонете, то чертыхаетесь.
    Как это не прошли и сотни метров?! По моим скромным подсчетам и ощущениям, мы прошли уже с полкилометра, не меньше.
    − Комары, небось, заели? — с неожиданным участием спросил он.
    − Нет, все нормально, — упрямо повторила я.
    − Ну-ну... предлагали же вам, идите до Федяева, — протянул он своим басом и вздохнул, видимо, демонстрируя свое недовольство моим упрямством.
    − Имею право идти в любом, выбранном мною направлении, — заявила я. — Я же не прошу у вас помощи, мы можем передвигаться абсолютно автономно.
    Эффект от моей гордой фразы был подпорчен зудящими вокруг полчищами кровососущих убийц, от которых мне приходилось позорно отмахиваться. И почему он-то так спокоен? Его что, не кусают комары? А впрочем, голова укрыта кепкой, на щеках – щетина, в таких доспехах никакие комары не страшны. Я не могла разобрать в полумраке выражение его лица, но мне показалось, что он нагло усмехнулся.
    − Забавно, — заявил он. – Но думаю, вам стоит надеть что-нибудь на голову, а то вас съедят живьем. У вас есть платок?
    Несмотря на нахальное «забавно», остальное прозвучало достаточно участливо, и я решила поумерить свою гордыню.
    − У меня есть косынка в сумке, — миролюбиво ответила я, — но как я найду что-нибудь в темноте?
    «А вдруг он именно того и ждет, чтобы ты открыла сумку, чтобы ограбить тебя?» — предостерег меня мой осторожный рассудок, но я тут же отмела его опасения из-за их явной нелепости. Во-первых, что с меня можно взять? Во-вторых, зачем ему ждать, чтобы я открыла сумку? В-третьих, не все мужчины на пустой ночной дороге оказываются грабителями... в-четвертых... впрочем, что в-четвертых, я додумать не успела, потому что мужик откуда-то достал фонарик, включил его, навел луч света на мою сумку и коротко сказал:
    − Ищите.
    Я почему-то разволновалась, нервно дернулась и бросилась на поиски косынки. Старательно запаковала свою коротко стриженую голову куском шелковой ткани, застегнула куртку и выжидающе взглянула на своего попутчика.
    − А теперь, насчет автономного передвижения... — заявил он, выключая фонарик, отчего все вокруг мгновенно погрузилось в темноту. – Думаю, вам все-таки стоит держаться меня, раз уж так сложилось. Шагать нам еще долго, шансов, что будет попутка, один на сотню. Давайте договоримся так: вы стараетесь не отставать, я, со своей стороны, попробую идти помедленнее. Пока совсем не стемнело, фонарь включать не буду, аккумулятор может сесть. Ну как, договорились?
    − Договорились, — бодро ответила я, и, вооружившись его тактическим планом, мы двинулись дальше. Он действительно поумерил шаг, теперь я легко успевала идти за ним, не отставая. Я даже почти перестала спотыкаться и изо всех сил старалась не обращать внимания на воющих насекомых. Совсем стемнело, но глаза привыкли к полумраку, а небо вдруг оказалось усыпанным звездами, и серп полумесяца бодро завис над головой. Я почувствовала себя уверенней, даже тяжесть сумки уже не так напрягала.
    − Вы к кому направляетесь? – спросил вдруг попутчик, оборачиваясь ко мне.
    − К тетушке своей, Вере Павловне, если вам о чем-нибудь говорит это имя.
    − Забавно... так вы племянница Веры Павловны... — сказал он, вроде улыбнувшись.
    − А вы ее знаете? Кстати, а вы к кому?
    − Веру Павловну знаю, замечательный человек, а направляюсь к Петру Силантьевичу, я к нему уже пару лет приезжаю, порыбачить, отдохнуть от города.
    Вот как! Дом Петра Силантьевича соседствовал с домом моей тетушки.
    − Вы любитель отдыха в лесной глуши?
    − Можно и так сказать... Вера Павловна о вас вспоминала и не раз. Вас ведь Аглаей зовут, насколько я понимаю. Редкое имя...
    − Правильно понимаете...
    По жизни благодарна своей матушке за то, что она дала мне столь звучное имя. Интересно, что моя тетушка навспоминала обо мне...
    − А я – Джон...
    Я чуть не упала от неожиданности, это же надо, встретить человека по имени Джон в такой глуши... гм... для иностранца он слишком по-русски говорит...
    − Джон? Вы, что, иностранец? – не сдержалась я.
    − Хм-м-м... мой любимый вопрос. Нет, не иностранец, русский... отец так меня назвал.
    − Извините. И моя матушка тоже соригинальничала... — вставила я.
    −  У нас с вами редкие имена, забавно, — усмехнулся Джон. – Хотя, мое, уж если быть точным, редко встречается только на родине.
    Джон так Джон, в конце концов, какая разница как его зовут... мне с ним детей не крестить.
    − Имена – это интересный вопрос, – сказала я, исключительно ради того, чтобы не показаться невежливой и поддержать разговор. – Есть даже целая теория по поводу влияния имен на характер и судьбу их обладателей.
    − Забавно, — произнес он. – Не поделитесь подробностями?
    − По правде говоря, я не сторонница этой теории, — вывернулась я. — А вам, наверно, сложно жить с таким именем?
    − Как вам сказать? Привык. Знаете, мой отец был поклонником Битлов. Думаю, слышали о таких?
    От возмущения я даже остановилась. Хороший вопросик! Слышала ли я о Битлах?! Я, что, произвожу впечатление темной невежды? Или он считает, что женщинам такие вещи недоступны?
    − Что случилось? — спросил он, тоже останавливаясь.
    − Так, ничего, — пробормотала я. — Кстати, о Битлах я слышала и довольно много.
    Я хотела добавить, что, более того, очень люблю их песни и знаю наизусть не одну из них, но решила, что для него будет много чести знать об этом, и промолчала.
    − Судя по язвительным ноткам, вы обиделись на мой вопрос, — вдруг сказал он, и мне показалось, что из-под козырька кепки блеснул насмешливый взгляд.
    − Отнюдь. Вы что-то хотели рассказать о своем отце в связи с Битлз? — я решила смягчить ситуацию.
    − Верно. Так вот, мой отец, будучи поклонником этих замечательных ребят, — я, кстати, тоже к ним неравнодушен, — назвал меня в честь Джона Леннона. Вот так с тех пор и живу...
    «Сейчас в ответ начнет расспрашивать, почему матушка назвала меня Аглаей», — подумала я.
    А все было тривиально просто: мама открыла словарь имен и выбрала первое приглянувшееся на букву «А». Во всяком случае, эта версия озвучена для меня, но, возможно, существуют какие-то иные, тайные причины, заставившие мою родительницу выбрать именно это, а не другое, простое традиционное имя.
    − У вас красивое имя, — пробасил Джон.
    − Спасибо, — буркнула я, вдруг почувствовав, что совсем устала и страшно хочу спать — почти бессонная ночь в поезде, пересадки с автобуса на автобус, переживания, да еще и этот поход по ночной дороге навалились на меня непосильным грузом, силы были явно на исходе. Джон неожиданно остановился и спросил:
    − Аглая, вы, наверно, устали?
    Он, что, читает мысли?
    − Нет, что вы, — мужественно пролепетала я. – Все нормально. Нам еще долго идти?
    − Прошли четыре километра, осталось около пяти, – ответил он.
    Я не смогла сдержать стон.
    − Вижу, устали... Сделаем так: дотянем еще километр и устроим привал. У вас хватит сил? Давайте-ка мне вашу сумку...
    Отдавать ему сумку я отказалась из гордости и, сжав зубы, потопала дальше. Этот километр дался мне примерно так же, как прием последнего экзамена у заочников второго курса. В тот момент, когда я, засыпая на ходу, пыталась сопоставить, какой из источников высасывания энергии из человека – бестолковые наглые студенты или поход по ночной дороге, является в данной ситуации доминирующим, низкий хрипловатый то ли баритон, то ли бас Джона провозгласил:
    − Вот здесь и тормознем... Я проснулась и огляделась, хотя последнее действие было явно напрасным, потому что ничего, кроме темноты вокруг, я не увидела.
    − И где... где мы... тормознем? – пролепетала я.
    − Вот здесь... — уверенно забасил Джон. – Вон, смотрите, справа, на обочине, поваленное дерево лежит. Сейчас разведем костер, отдохнем и перекусим.
     Он забрал у меня сумку, взял за руку и потащил за собой в темноту, я уже не сопротивлялась. На обочине дороги действительно оказалось поваленное дерево, и через пару минут я устроилась на нем, домашнее кресло не показалось бы мне удобнее. Джон включил фонарик и направился куда-то в темь леса, чертыхнулся, ветки затрещали под его ногами. Я осталась одна среди темноты и комаров. «Джон... надо же... А может, врет и никакой он не Джон, а просто Иван? Глупо как-то... и не-лее...пле...поо...» — я очнулась. Открыв глаза, пару секунд в ужасе пыталась сообразить, где я, что со мной и почему я лежу на чем-то страшно неудобном, а надо мной в черной бездонной глубине сияют звезды. Вспомнив все, я сообразила, что уснула сидя и упала на ствол дерева, на котором сидела. Вскочив на ноги, я в панике оглянулась вокруг, прислушалась. Тишина, если не считать странных пугающих звуков леса. Где он? Где этот Джон? А вдруг он бросил меня здесь одну на дороге? «Ага, ушел в леса, превратившись в дикого зверя, и оставил тебе свой рюкзак на долгую память!» — сурово одернула я себя, призывая на помощь остатки разума, мужества и собственного достоинства. Видели бы сейчас меня, суровую беспощадную Аглаю Георгиевну, мои студенты! Жалкое зрелище—беспомощная рабыня цивилизации, затерявшаяся в глуши на дороге между пунктами Ф и Г.
    Затрещали кусты, и вскоре передо мной возникли луч фонарика и Джон. Последний бросил на землю груду сучьев, а на меня — взгляд из-под козырька своей дурацкой кепки.
    − Ну что, страшно? — спросил он, подал мне фонарик, и, не дожидаясь ответа, начал ловко ломать сучья и аккуратно складывать их в затейливое сооружение. Я опустилась на свое место.
    − Вам чем-нибудь помочь?— спросила, чтобы он не думал, что я совсем уж беспомощна.
    − Отдыхайте... — небрежно бросил Джон, чиркнул спичкой, и слабый синеватый лепесток пламени, лизнув скомканный листок газеты, весело бросился закусывать мелкими сучками и кусочками коры, с аппетитом перекинулся на более крупную добычу, и вскоре пламя, обретя силу, запело, затрещало, загудело, изгибаясь в знойном танце, швыряя в черноту ночи россыпи золотистых искр. Небеса стали еще чернее, а звезды, кажется, еще ярче. Свет костра словно очертил магический круг, отделив нас от темного леса, от неба, от мира.
    − О чем задумались? — услышала я и взглянула на Джона.
    − Да так, ни о чем...
    − Понятно...
    Интересно, и что же ему понятно? И каков фрукт, разжигает костер от одной спички! Последний герой, да и только!
    − Задумалась о том, что вы, видимо, выживете в любой ситуации, — я решила озвучить свои мысли.
    − Вполне возможно, — скромненько ответил Джон. — Во всяком случае, в данной точно выживу без проблем. А вам она кажется экстремальной?
    − Ну, не совсем экстремальной, но, признаться, я давно не оказывалась ночью в лесу, если вообще когда-нибудь оказывалась.
    − Делайте скидку на то, что мы не совсем в лесу, а на дороге, и дальнейший путь нам точно известен.
    − Да, верно, — согласилась я.
    − Давайте-ка, перекусим, — сказал Джон, усаживаясь рядом. Он стянул с головы кепку, снял куртку, и я с изумлением обнаружила, что у него длинные волосы, стянутые в конский хвост, а в мочке уха поблескивает колечко маленькой серьги, что он выглядит намного моложе, чем я думала; что у него есть глаза, которые до сих пор были почти скрыты под козырьком надвинутой на лоб кепки, причем, довольно выразительные... или мне так показалось, потому что огонь бросал теплые отблески на его лицо...
    − У вас взгляд, словно вы увидели привидение, — заявил он.
    − Извините, просто не ожидала... — ляпнула я.
    И куда, интересно, подевались красноречие и умение вести беседу, которых, по моему скромному мнению, я все-таки не лишена?
    − Не ожидали что?
    − Э-э-э... в общем, неважно... — я окончательно смешалась, внутренне непристойно выругалась в собственный адрес и решила заткнуться.
    Он нагло хмыкнул, закатал рукава рубашки, подбросил дров в костер, открыл свой рюкзак и начал извлекать из него какие-то пакеты. Вскоре на белоснежной, словно ресторанная скатерть, салфетке, которую он расстелил на удивительно удачно оказавшемся рядом пне, появились закуски: аппетитные булочки, полбулки ржаного круглого хлеба, картошка, запеченная в мундире, мясистые помидоры, блестящие перцы, массивный термос. Белизна салфетки поражала до глубины души. Желудок предательски заурчал, сообщая о своих неуемных желаниях.
    «Педант и чистюля», — подумалось мне. — «Сомнительные качества в мужчине... А длинные волосы? Странное сочетание... Артистическая натура или простое желание выпендриться? Явная накладка имени на личность...».
    Джон улыбнулся, и улыбка словно озарила грубоватые черты его лица.
    − Приступаем? Почему у вас опять такой удивленный вид?
    Черт! В моем возрасте пора уже научиться скрывать свои чувства под маской невозмутимости! Придется объясняться, чтобы не выглядеть полной идиоткой. Хотя, какая разница, что он обо мне подумает?
    − Меня очень удивила ваша салфетка, — решительно выдала я.
    Он хмыкнул, ловко нарезая помидоры удивительно ровными и тонкими дольками.
    − Привычка, знаете ли... профессиональная...
    − А кто вы по профессии?
    − Я? Повар... причем, очень хороший, можно сказать, первоклассный!
    Вот это да! Повар! Чего-чего, а такого никак не ожидала. Я постаралась придать лицу невозмутимое выражение, чтобы в очередной раз не опозориться, но, очевидно, это снова плохо удалось, потому что Джон насмешливо взглянул на меня и сказал:
    − Я не привидение, я действительно повар.
    − Повар, ну и что, и хорошо, что повар, — совершенно невпопад заявила я. — Я вовсе и не удивлена. Почему бы вам не быть поваром?
    − Действительно, почему... — в тон мне, совершенно издевательски заявил он. — Давайте, берите помидоры, сейчас хлеба нарежу.
    Он взял хлеб, и тонкие ровные ломти словно посыпались из-под ножа. Не в силах оторвать взгляда от его ловких рук, я с тоской подумала, что у меня, кроме половинки плитки шоколада, никаких припасов не имеется, и ответить мне нечем. Хотя, куда мне, кулинарному недоразумению, тягаться с профи?
    Джон открыл термос, наполнил металлический стаканчик ароматно благоухающим чаем и подал мне. Отбросив сомнения, я ухватила ломоть хлеба, водрузила на него мясистую дольку помидора и принялась за еду. Потрескивали сгорающие в огне сучья, легкий ветерок и дым разогнали комаров, и стало вдруг удивительно хорошо и спокойно, какое-то умиротворение навалилось на меня, умиротворение, похожее на ощущение счастья. Давно со мной такого не было. Странно, почему здесь и сейчас?
    − Аглая, у меня есть бутылочка вина, неплохого, — вывел меня из благостной задумчивости низкий голос Джона. — Не хотите попробовать?
    «А почему бы и нет? Почему бы и не выпить за компанию со случайно подвернувшимся длинноволосым поваром-профессионалом?» — бесшабашно решила я, совершенно убаюканная своими блаженными ощущениями, и согласно кивнула:
    − А давайте!
    «Сейчас достанет высокие бокалы на тонких ножках», — мелькнула мысль, пока я наблюдала, как Джон извлекал из недр своего рюкзака бутылку темного стекла и... бокалов не последовало, но вместо них появилась пара симпатичных прозрачных стеклянных стаканчиков.
    − Джон, а у вас там столовых приборов, случайно, нет? — съязвила я.
    − Нет, но если бы я знал, что придется угощать такую симпатичную девушку на ночной дороге, я бы обязательно прихватил с собой полный комплект, — парировал он.
    Все, вот и пошлые комплименты, ничто не меняется в этом мире. Хотя, справедливости ради, надо признать, что сказано по делу и к месту. Стараясь не расплескать свое благодушие, я взяла стаканчик, наполненный жидкостью густого красного цвета, которая тепло зазолотилась в отблесках пламени костра.
    − Это — Шато Бартез, — сказал Джон. — Надеюсь, вам понравится. Немного терпко, с оттенком дубового листа, выбирал по своему вкусу. Чин-чин...
    Я пригубила вино. Не могу сказать, что я хоть чуть-чуть разбираюсь в винах, но вкус этого напитка удивительно вписался в эту ночь, в тихое потрескивание костра, в шорохи леса и россыпи звезд в черном куполе небес. Я пила вино, которое теплом растекалось внутри, оставляя на губах приятную терпкую горечь. Голова слегка поплыла, я поставила стаканчик и, подняв голову, встретилась с насмешливым взглядом светло-карих глаз Джона.
    − Как вино? Нравится? — спросил он.
    − Замечательное вино, — ответила я, почему-то жутко смутившись.
    − Вот видите, я же говорил, — гордо заявил он. — Конечно, к этому вину нужны другие закуски, но учитывая ситуацию...
    Какой он, однако, самоуверенный... Впрочем, вино действительно хорошее.
    − Спасибо, Джон, все было очень вкусно, — сказала я. — А по поводу других закусок, по-моему, все и так хорошо.
    Надо же, как я разошлась, засыпала его комплиментами по самые уши.
    − Нет, нет, обещаю угостить вас настоящим обедом с подобающим вином, — заявил он.
    Этого мне только и не хватало! Надо же до чего уже дошло дело. Обед с вином! Хотя, не стоит обращать внимания. Чего не наговоришь ночью у костра, когда все кошки серы. Мгновенно протрезвев и вдруг вспомнив, что нам предстоит пройти еще пять километров, я вскочила на ноги.
    − Джон, нам пора идти!
    − Минут двадцать еще посидим, пока костер догорит, и пойдем, —безаппеляционно заявил он и, взяв меня за руку, потянул вниз.
    − Успокойтесь и садитесь, отдохните, идти еще далеко.
    Я послушно плюхнулась на место.


(продолжение)

июль-декабрь, 2008 г.

Copyright © 2008 Ольга Болгова

Другие публикации Ольги Болговой

Обсудить на форуме

 

Исключительные права на публикацию принадлежат apropospage.ru. Любое использование
материала полностью или частично запрещено

В начало страницы

Запрещена полная или частичная перепечатка материалов клуба www.apropospage.ru без письменного согласия автора проекта.
Допускается создание ссылки на материалы сайта в виде гипертекста.


Copyright © 2004 apropospage.ru


      Top.Mail.Ru